Каникулы герцога

С наступающим Новым годом! Пусть он принесет вам то, чего вы так давно ждали! Здоровья, удачи, счастья, любви и тепла вам!
И я не могла оставить всех без небольшой новогодней зарисовки. Не мушкетерская, но около того.

Д’Орбье был частью двора, жил и дышал им – как иначе бы он изобретал интриги против врагов короля и Франции, вплетался в чужие игры и разгадывал их? Каждый темный закуток Лувра и Фонтенбло, каждый якобы случайно брошенный взгляд, каждое вроде бы случайное прикосновение – все это Пьер-Эммануэль читал, словно книгу.

Тем удивительнее для него было восприятие Рождества королевой и ее подругой. Годы и опыт жизни среди опасности поменяли дам во многом, ныне они точно знали, что любые праздники – это повод раздать черни угощение и позволить дворянам заполучить высокое внимание, а опальной знати – прощение. Несомненно, и Диана, и ее статс-дама принимали официальную часть Рождества: они участвовали во всех положенных их званию мероприятиях, умели жонглировать всеми просителями в их приемной, умели благожелательно одаривать простой люд, притом даже парижан – то есть этих капризных избалованных буржуа, которые всегда чем-то недовольны.

Но среди всего этого надуманного и прописанного этикетом оставался кусочек праздника, не показываемый никому – для этого они после торжественной части уезжали всегда в Ла Фер или в Версаль, притом почти без слуг, в родовом замке Атоса в эти дни просто всех распускали, оставляли только тех, без кого было не обойтись и у кого не было семьи.

Пьер-Эммануэль не был в числе тех, кто отправлялся с королевской семьей подальше от света, поскольку его помощь в эти дни была точно не нужна ни Луи, ни его жене, рядом с ними были только те, кому можно было доверять, то есть королевская чета была в безопасности, а праздники были редкой возможностью добраться в свое поместье и заняться теми делами, которые обычно решала супруга, пока д’Орбье был занят государственными заботами, а ведь порой хозяину поместья следовало появляться и напоминать о себе.

Так что когда ее величество вдруг заявила, что с удовольствием бы познакомилась с женой герцога, которая так любезно прислала поздравление и выразила надежду однажды быть представленной новой королеве, тот, может быть впервые за много лет, не знал, что сказать, ему-то было довольно насмешек.

Пока д’Орбье подыскивал ответ, мадам де Ла Фер успела предложить отправиться на Рождество в родные герцогу края, а Диана сочла это чудесной идеей – иными словами, никакая причина отказа уже не могла бы быть достойной.

И вот ныне, оказавшись в родных краях на очередное Рождество, но вовсе не в одиночестве, Пьер-Эммануэль размышлял о том, насколько он был глуп, посчитав, что дамы найдут его жену недалекой простушкой, а также робко надеясь, что Людовик не пожелает сюда отправиться – тот был счастлив и угодить супруге, и при этом провести время в глуши, как можно дальше от столицы. Ее величество, как и Элен, были рады знакомству с дамой, которая не интересуется интригами, их ничуть не смущали деревенские манеры мадам д’Орбье, скорее даже радовали.

А еще герцог понял, что все они приехали ради того, от чего он сбежал: они искали возможность оказаться подальше от внимания света, чтобы не вырывать мгновения для общения между супругами, но проводить друг с другом целые дни…

Эдак эти дамы всех интриганов перевоспитают! Не зря ведь они и свой салон устроили – куда интереснее прочих, кстати.

Пьер-Эммануэль внезапно ощутил радость от этого праздника, это было сродни возврату в детство, когда от Рождества ждешь чудес. В эти дни перешитая старая рубашка кажется самой прекрасной – даже для того, кто ныне привык покупать сорочки из самого тонкого шелка. Здесь блюда на столе чудились самыми вкусными, пусть он был знаком с самыми изысканными шедеврами от лучших поваров.

Герцог давно убедился в том, что Луи сделал верный выбор с женой, а в это Рождество д’Орбье пришел к мысли, что королева, которая так стремится создать уют для мужа и близких ей, при этом размышляя обо всей стране, по-настоящему идеальная правительница, которая не забудет ни о ком.

Впрочем, от самого себя отказаться тоже было трудно, потому, болтая о каких-то пустяках этим вечером у камина за бокалом горячего вина, Пьер-Эммануэль подумывал о том, что все-таки надо будет обсудить с дамами какие-нибудь достижения из их мира – сами они не желают рисковать и привлекать внимание инквизиции, но герцог-то прекрасно понимал, что этого бояться не следует. Ну, после возвращения в Париж…

А пока у д’Орбье были каникулы, притом самые целебные, после которых он был готов к любым политическим баталиям.

---

Рождещит

С праздником всех, для кого Рождество уже пришло! И не воспринимайте как оскорбление веры!

Битва изменила многих, в том числе и молодую принцессу гномов, Фили больше никогда не видел ее, бормочущей что-то под нос перед мечом и крестами. Она не изменилась внутри, может, в ней было больше силы и какого-то стержня, что делало ее сильнее, превращало в настоящую будущую правительницу, но вот этого странного и до сих пор не очень понятного принцу поведения более не было.

Софи рассказывала мужу о своей вере, Фили слушал внимательно, многое ему было ясно, но столь же многое оставалось странным, а девушка, кажется, и сама не могла теперь это объяснить: когда-то ей это казалось естественным и не требующим пояснения, а ныне – лишним и утомительным, особенно здесь, где даже плохо понимали, что такое храм, говорили, что когда-то было нечто подобное, но все, что было связано с этим, было гномам чуждо. Да и не только гномам, как она поняла.

Но один вечер в году все-таки оставался тем кусочком из ее мира.

По давней просьбе супруги Фили вырезал из камня фигуру женщины с младенцем на руках, которая всегда стояла на отдельном столике в их покоях, в углу со стороны восхода солнца. Софи определенно испытывала почтение к этим людям, но ничего особенного в другие дни не было.

Вечером в конце декабря девушка всегда приглашала к ним гостей, а также непременно зажигала свечу перед той самой фигуркой. Неподалеку от этого места было световое окно, на которое - тоже по просьбе принцессы - Фили поставил разноцветные стекла. Потому мать с младенцем освещались странным волшебным светом, когда же зажигалась свеча, таинство усиливалось.

К ужину в этот вечер Софи, которая ничуть более не пренебрегала готовкой и не считала для себя это зазорным, неизменно делала какую-нибудь птицу, особенно ей полюбились большие индюшки, которых выращивали близ Дейла, часто старалась раздобыть несколько бутылок красного вина, нередко подавая его подогретым, а еще обязательно готовила сладость, придавая ей вид срубленной деревяшки, которую ставила на стол всегда поздно, почти в ночи, но кусочек от которой обязательно доставался всем.

Как-то раз Кили попытался пошутить, что это – символ той ветви, из которой Торин когда-то сделал себе щит, однако наткнулся на необыкновенно серьезный вид Софи и больше над этим не подшучивал. Впрочем, Фили, хорошо зная жену, понимал, что она не обиделась, она очень уважительно относилась к королю, просто следование каким-то обычаям для нее было слишком важно, поддержать даже добрую шутку на эту тему она не могла.

Ночь и все действия были связаны с рождением сына Эру – как это понимал принц гномов. Про этого человека (вроде бы человека, судя по рассказу девушки) Фили ничего никогда на слышал, но Софи всегда рассказывала, что он очень пострадал за всех.

Больше принцесса ничего не говорила, но этого было довольно, чтобы понять, что праздник – знак благодарности тому сыну.

Неизвестно, как точно относились к этому другие гномы, как-то разговор об этом не заходил, но сам Фили видел…

Еретик – так, кажется, когда-то Софи его называла.

Принц подгорного народа видел в вырезанной фигурке черты своей супруги с их малышом на руках: когда-то, придя в нору хоббита, она выглядела как раз так, в мешковатых простых одеждах и в платке, под которым старательно прятала свои великолепные золотистые волосы. К концу похода она уже походила больше на гномку, однако Фили хранил и тот облик тоже, его и воплотил, выбирая для работы соответствующие камни, то есть гранит – для самой фигурки, чтобы выглядел очень просто внешне, но играл в падающем на него свете самыми разными цветами, а еще совсем мелкие изумруды – для взгляда зеленых глаз.

Наверное, видеть так все это было еретично… или еретиково? Как меняется это странное слово?

Неважно, это было неправильно в мировоззрении девушки, принц это понимал. Но если Софи звала Спасителем кого-то неизвестного, кто сделал что-то, чего Фили не знал, то он отлично знал, что спасение в дом несет женщина, особенно принося продолжение рода – и потому в роду Дурина сейчас таким спасителем была его смешная и наивная, но в чем-то необыкновенно мудрая и серьезная принцесса.

Потому, даже не очень понимая смысла каких-то действий, светловолосый гном просто их повторял и помогал им следовать. Это стало частью их личной семейной традиции, Фили чувствовал что-то особое, когда перед фигуркой зажигалась свечка, когда с кухни доносился аромат бисквита, когда на плиту ставилось вино, и пусть Софи в него часто не добавляла никаких специй, как это делали другие народы, для ее мужа эти ароматы были знаком того, что в их покои приходит свет и счастье.

Гномы праздновали день Дурина примерно за месяц до этого периода, и принцесса веселилась вместе с ними, особенно почитая свою семью, которая принадлежала к этому роду, но по-настоящему семейным стал этот праздник, на который приходили только самые близкие, где царило не веселье, но теплота и понимание.

Может быть, это передается с кусочком полена?

---

Рождество братьев

Равнодушие Эндерса к этому празднику было объяснимо, но все равно непривычно. В семье богов было бы странно праздновать Рождество того, в кого не могли верить. Митч же, воспитанный в скромной католической ирландской семье, столько лет живя в Европе, не мог не чувствовать то, что называли духом праздника.

Джонсон от души ржал над тем «хламом», который его друг без разбора тащил к себе в квартиру, а уж когда увидел омелу, вовсе предложил ее перевесить в шкаф: если уж намерения серьезные, заявил киви, то доберетесь и туда.

- Ну вот зачем это все? – наконец серьезно спросил Эндерс. – Ты же теперь знаешь, что вся власть наверху совсем не у того парня!

- Знаю, но…

Митчелл ненадолго задумался, как объяснить. Дело ведь не только в тех традициях, за свою сотню лет устаешь отмечать наступление нового года, а Рождество и вовсе было слишком религиозным, многие знаки в это время отгоняли вампира.

- После того, как я заполучил это проклятие, - наконец попробовал сформулировать ирландец, - я жил в аду…

Эндерс кивнул, он, конечно, не первый раз это слышал, особенно после своей помощи, за которую Джон не уставал благодарить, но новозеландец понимал, что это просто вступление, потому показывал, что готов выслушать.

- Исключение составили два адвента, - продолжил Митч после короткой паузы. – Первый был, когда мы встречались с Джози. Сначала у нас были потрясающие «каникулы» в Бристоле, затем мы перебрались опять в Лондон, чтобы не пересечься с Херриком. И уже там мы окунулись в рождественские распродажи, Джози с таким восторгом покупала всякие фигурки и колокольчики, а еще смеялась, что непременно повесит омелу над входом в свою квартиру, на что я отвечал, что это отличная идея…

- Поцеловались? – почувствовал интерес к истории Джонсон.

- Нет, поэтому не знаю, работает эта примета или нет, - усмехнулся ирландец. – Но весь тот адвент я навсегда сохранил в памяти. Кстати, в те новогодние праздники я встретил Карла, его буквально трясло от жажды крови, он «отпраздновал» Рождество, поэтому ненавидел сам себя и пытался сдерживаться. В общем, я его так понимал, что несколько дней разрывался между жизнью с Джози и помощью Карлу, пока сначала он не исчез… думаю, что сорвался и уехал, после что-то подобное случилось со мной*.

- А второй раз? – напомнил Эндерс, заметив, что друг замолчал.

- Второй раз было фактически наоборот, - встряхнулся Митчелл. – Я, правда, тогда сбежал от Херрика, но только потому, что он желал сделать из меня чудовище, которое не просто убивает, но наслаждается мучениями. Удерживаться от крови было непросто, поэтому я часто позволял себе то, что хотел, стараясь сделать максимально безболезненно для жертвы, ну и выбирая тех, о ком никто не будет жалеть.

- Миленько, - оценил киви.

- Вот в этом виде меня и обнаружил Карл, - скривился Джон. – Я тогда был в Вене, где он поселился. Дальше я упоминал, вроде, он чуть ли не силой утащил к себе, предложил помощь – конечно, я не стал отказываться, хотя когда Карл меня привязал к стулу, лишив возможности на кого-то напасть, притом в новогоднюю ночь миллениума, я был очень против, орал гадости и оскорблял всех… Но сработало, по крайней мере на несколько лет. Потому те рождественские и новогодние дни я тоже запомнил.

- И только? – уточнил новозеландец. – Ты же понимаешь, что у тебя впереди теперь тьма свободных от крови дней?

- Да, но те дни… они были как знак освобождения. Это было как возвращение к моей старой жизни, сто лет назад, кусочек детства и свободы, не запачканные всем этим ужасом. Конечно, у тебя было не так…

- Да хрен знает, как у меня было, - вдруг выпалил Эндерс.

- В каком смысле? – не понял Митчелл.

- Ну у нас это никогда не отмечали, - пояснил тот, - но при этом никто не объяснял, почему. Со временем, разумеется, мы поняли, почему так, однако вот тогда это было сплошное дерьмо! Представь: у всех твоих друзей в школе и даже колледже все эти украшения, подарки, вкусности, а у тебя – максимум веночек на двери, чтобы соседи не приставали с лишними вопросами.

- И никаких подарков? – сочувственно уточнил вампир.

- Никаких, - подтвердил Эндерс. – Сначала я думал, что дело в отце, ну, ты знаешь, он нас всех буквально ненавидел и изводил. Но он свалил, а в нашей жизни ничего не изменилось, мать вроде бы заботилась о нас, но вот с этими праздниками все было также. Хотя вот один раз мы устроили себе торжество.

- Вы? Это в смысле ты, Тай?

- Да, и Майк, подростком он был не такой занозой в заднице, - посмеялся Джонсон. – Эксл был слишком маленьким, чтобы участвовать в этом, но мы трое вот воспользовались тем, что нас оставили на Олафа. Дед, как обычно, пил, потому его присмотр нам не мешал. Мы повесили свои носки у окна…

- У окна?

- Ну нахрена в Новой Зеландии камин? – объяснил решение Эндерс. – А если этот дед будет лезть, то удобнее в окно – и вот сюрприз: ему и не надо далеко идти!

- Логично, - одобрил Митчелл.

- Потому мы подготовили все для подарков, еще нарезали ангелочков и другие фигурки из старых тетрадей, украсили ими все комнаты и даже немного во дворе…

- И что? – поторопил рассказ ирландец.

- А ничего, - пожал плечами Джонсон. – По утру Олаф с похмелья натянул двое из наших носков, а в третий запихнул пустую бутылку из-под пива. Когда же все это обнаружила мама, то долго ругалась, что ей приходится выметать мусор в виде фигурок**.

- О… мне жаль, - пробормотал Митч.

- Знаешь, что более жалко? – буквально перекосило Эндерса. – Майк тогда потратил свои карманные, чтобы купить нам всем по шоколадке, якобы угощение от Санты. А мать их отдала Олафу, чтобы съел и не дышал на нее пьяными парами.

- Я начинаю понимать твои чувства к этому празднику.

- Да и хрен с ним, - отмахнулся киви. – Когда я стал сам зарабатывать, то начал устраивать себе лучшие праздники: алкоголь и девочки всю ночь!

- Как насчет отметить по-моему?

- Без алкоголя и баб? – скептически скривился бог. – Тогда что ты собрался делать под омелой?

- С алкоголем, - принял поправку Джон. – Но без девочек.

- Тогда убери чертову омелу!

- Боишься признаться мне в любви? – от души расхохотался Митчелл.

- Боюсь тупых подколов, которые будут потом сопровождать меня половину жизни, - фыркнул Эндерс.

 

***

Друзья праздновали вдвоем, это начинало напоминать их новую традицию, когда они пили, говоря по душам, делясь всем тем, что их беспокоило. И киви было без разницы, как украшена квартира, пусть это будет так, как нравится вампиру, хотя один смешной гном со светлой бородой странно напоминал Браги.

Носки повесили под окном.

Утром в носке Митчелла был свернутый в трубочку портрет ирландца – нарисованный лично Джонсоном, у которого, как теперь узнал вампир, был и такой талант. Бесценный для того, кто сто лет не видел своего отражения.

В носке Эндерса была пустая бутылка из-под пива.

Выругавшись и послав друга куда подальше, Джонсон отправился к себе… и обнаружил за ночь украшенную по-новогоднему квартиру, стоящую на кухонной стойке фигурку гнома-Браги рядом с коробкой шоколада, а также небольшой сверток в рождественской упаковке, который Эндерс даже не мог заставить себя открыть, чтобы не разрушить магию того праздника, который вдруг пришел в его жизнь.

Жизнь, что бывает неплохой, когда у тебя есть друг, который может быть лучше, чем любой брат.

* История встречи полностью выдумана, в каноне неясно, как они познакомились.
** Разумеется, тоже чистой воды фанон.

---

Дубль. ЗЭ. Глава 49. От гоблинов к оркам

Аврора обрадовалась бы появлению волшебника, если бы маг вслед за собой не принес новые неприятности. То есть, к счастью, с Королем гоблинов Гэндальф справился играючи, но вот сразу вслед за этим доски моста, на которых в тот момент стоял отряд, устремились вниз – вслед за тяжелой тушей, которая тащила за собой все. То есть всех путников, возможности сбежать у них просто не было.

Девушка сделала то единственное, что в этот момент могла, исключая крик ужаса (а она и не понимала, кричала ли или от страха у нее голос отнялся), - вцепилась в того, кто оказался ближе к ней, кажется, в Торина.

Огромной удачей было то, что отряд оказался практически в начале моста, который оборвался: они не летели в пропасть, а скорее катились по крутому склону. Но ужасной неудачей было то, что падение было долгим, вместе с ними катились другие доски и камни. Аврора не заметила, как Дубощит прижал ее к себе, только уткнулась в ворот его плаща, глуша то ли крики, то ли беззвучный плач.

Вот и все! Вот и конец! Что может быть глупее этого?! Она попросту переломает себе руки и ноги… А после ее тело сожрут гоблины! Они же наверняка людоеды… Или Голлум… Боже! Как же это противно!

Спустя несколько минут, осознав, что она никуда больше не несется, девушка начала воспринимать реальность. Она стояла на коленях на камнях, ее приземление смягчили… и, пожалуй, это было крайне удивительно, потому что комплекция и движения Торина никак не позволяли думать, что он может настолько быстро и шустро уворачиваться – однако гном, судя по всему, умело оценил, как они падают и принял удар от столкновения с землей, смягченный его горой одежд.

Аврора, тяжело дыша, осмысливала свое состояние. Ладони все равно были исцарапаны, кажется, какие-то камушки попали и по лицу, но не глубоко, можно будет после промыть водой… Ноги тряслись, встать на них никак не было сил, живот сводило судорогами, а сердце билось, кажется, где-то в горле…

Звуки, как и в другой экстренной ситуации, возвращались тоже постепенно, наверное, потому что больше никто не кричал от страха, казалось, что наступила тишина. Туша бывшего Короля гоблинов валялась неподалеку – благо, он свалился первым, потому никого собой не придавил*. Но кое-кто из гномов свалился поверх него, потому сейчас слез и в отвращении отряхивался.

- Они скоро придут в себя! – волшебник тоже себе ничего не сломал при падении, даже, если судить по его бодрости, не поцарапался (она бы поразилась, если бы не знала, что внутри старого тела скрывается молодой дух).

- Они уже немало от нас получили! – довольно фыркнул Дубощит. – Хотят добавки – получат!

- Нам нужно уходить отсюда как можно скорее, - настаивал Гэндальф. – Надо выбраться на свет, пока гоблины не поняли, что лишились лидера и не бросились за него мстить. Здесь обороняться будет непросто. Их тысячи в горе и вскоре их кто-нибудь возглавит, нам с ними со всеми не справиться!

Кажется, на это возразить было нечего, потому что Торин только велел Фили и Кили присмотреть за Авророй. И отряд отправился дальше.

Девушке, по правде говоря, очень хотелось бы, чтобы возражения нашлись. Они могли бы спрятаться в какую-то пещеру, забраться в какие-то темные коридоры, лучше потайные, как это было до того, – лишь бы только где-то совсем рядом с этим местом, чтобы никуда далеко не идти, чтобы наконец выпить чаю и хотя бы подремать, укутавшись в теплую одежду, а лучше нормально поесть и поспать…

Аврора, конечно, заставила себя подняться на ноги, но они сами собой подкашивались – как на них уходить, да еще скорее?! Убегать она ни от кого не сможет в таком состоянии, только снова разболеется.

- Держись! – подхватил ее под локоть Кили. – Нам надо поспешить, если гоблины всей толпой навалятся, мы с ними не справимся. Потерпи, отдых будет уже очень скоро, там, вне горы, светит солнце, гоблины туда не выберутся, они боятся. Нам нужно совсем немного пройти, опирайся на меня!

Держаться и терпеть не хотелось, как не хотелось никуда бежать, хотелось плакать и требовать убрать это все из ее жизни, но разум подсказывал, что истерика бесполезна – она попадет в лапы тех тварей и подставит друзей. Она обещала никому не мешать и не быть обузой, так что она хотя бы должна просто молчать и бежать со всеми, у нее вновь лишь одна задача – передвигать ногами, не подключая мозги.

А откуда-то впереди, придавая сил, вдруг подул легкий ветерок.

Ветерок! Тут, где она уже столько дней не чувствовала свежего воздуха! Они наконец где-то совсем рядом с выходом наружу! Кили совсем не преувеличивал – надо продержаться совсем немного.

Одно это ощущение придало Авроре сил. Потом, все после, где-нибудь там на солнышке она будет наконец пить чай и вспоминать, как она устала тут, а сейчас – последний рывок. Или предпоследний. Чуть-чуть выдержать… Хорошо, что парни по-прежнему придерживали ее, помогая двигаться.

Выход вскоре показался – впереди стало очень ярко. Что ж, по крайней мере они не заблудились! И не так важно уже, где они находятся – они в паре шагов от свободы! Пора убираться из этих пещер!

Свет резанул по глазам, несмотря на то, что выходили они не так быстро – и это было отвратительно и даже больно! Слабые отблески огня в пещерах гоблинов были несравнимы с дневным солнцем, девушка зажмурилась от ощущения, что ее буквально ослепило. И, само собой, она остановилась, не в состоянии передвигаться без риска свалиться с какого-нибудь обрыва.

Впрочем, ей повезло – весь отряд остановился, оглядывая местность, где они вышли и выбирая, куда им дальше отправляться, поэтому у путницы была возможность привыкнуть и проморгаться, смахнуть выступившие слезы.

- Не садись, - предупредил Аврору Фили. – Будет только хуже. Мы вскоре продолжим путь, тебе будет тяжко подняться.

Девушка молча кивнула и оперлась спиной на что-то позади себя – наверное, скалу, из которой вышли, пока зрение до конца так и не вернулось. Да, садиться пока точно нельзя, иначе усталость захватит ее, она не поднимется на ноги. Ничего, просто надо глубоко дышать, у нее наконец есть возможность ощущать чистый воздух…

- Нам сюда! – наконец определился с дорогой Торин. – Мы вышли почти там, где нам нужно и, кажется, спуск тут достаточно плавный, мы постепенно выйдем к перевалу даже по этому бездорожью.

- Не обязательно идти к перевалу, - начал было Гэндальф. – Мы уже по другую сторону гор и можем…

- От перевала нам будет удобнее выйти ко всем трактам, - внезапно поддержал гнома кто-то из эльфов (по голосу их определять было еще сложнее, а путница пока не могла толком ничего разглядеть).

Маг наверняка не был доволен, было слышно его недовольное сопение, но спорить не стал. Правда, уже немало его узнав, Аврора рискнула бы предположить, что дело не в том, что он смирился, а просто волшебник посчитал и этот вариант для себя и своих планов подходящим.

А куда он хотел идти? Тут вряд ли есть прямой путь к дому Беорна – если вдруг Гэндальф хотел очутиться там. Или он желал выйти ближе к эльфийской тропе? К северу и гробницам там? Или, напротив, к югу и Дол-Гулдуру?

Ну да ладно, все равно они туда не идут…

Перед глазами наконец прояснялось, девушка кое-как начинала видеть предметы поблизости, что ж, она хотя бы не наткнется на какое-нибудь дерево!

Аврора плохо помнила карту Лихолесья, но, кажется, между тем трактом, которым хотели идти гномы, и эльфийской тропой не такое и большое расстояние, да и перевал должен был выходить как раз к этой дороге. Значит, волшебник подумывал направиться на юг?

Или он, напротив, не хочет этого и дело не в его намерениях? Могло ли это быть попыткой ограничить путницу и вынудить ее отправиться с гномами? Но это ведь глупо – она же не одна, чтобы чего-то испугаться, а с поддержкой близнецов она может отправиться и через все Средиземье.

Что ж, если причина в этом, то маг проявит себя вскоре.

За этими мыслями спускались небыстро, к счастью, поскольку ноги по-прежнему еле двигались, но Аврора не считала, что дело в ней одной, скорее всего, остальные тоже желали перевести дух, а поскольку гоблины на солнечный свет не выйдут, то можно было позволить себе умеренный темп. Плюс девушку вновь страховал кто-то из парней, поэтому она вроде бы снова справлялась…

Как оказалось, шли они не только с целью отдалиться от гоблинов, но и выбирали место для новой стоянки, и на этот раз среди критериев был не только источник воды и укрытие от дождя рядом, но и возможность отразить нападение преследующих их гоблинов – прятаться в пещерах на этот раз никто не желал, там встречаться с врагами было сложнее, быстро проверить нужное место на отсутствие ловушек не получится, да и горы оставались позади, начиналось предгорье.

Подходящее место отыскалось не так скоро, как хотелось бы, но в итоге все, и гномы, и эльфы, и маг, были довольны: тут рядом был источник воды, отдельные валуны позволяли за ними укрыться, а деревья неподалеку позволяли предположить, что с хворостом для костра у них тоже не будет трудностей, если же пойдет дождь, то там они не так промокнут, помимо этого и ветер тут не так продувал.

Аврора плюхнулась где придется на землю, даже не удосужившись задаться вопросом, при ней ли ее рюкзак (правда, вещи через мгновение оказались возле нее, кто-то, кто их тащил до сих пор, положил, за что она была очень признательна – расставаться со своими ценностями она по-прежнему не могла и не желала).

- Пять, шесть, семь... восемь… - взялся пересчитывать Гэндальф в его странной манере, как будто он не знает в лицо, кто идет в отряде, а кто нет, вот Торин ничего подобного никогда не делал, то есть он точно представляет состав своего отряда в лицах. – Бифур, Бофур... десять… А! Фили, Кили! Двенадцать. И конечно Бомбур. Тринадцать. А где Бильбо? А? Где наш хоббит? Где наш хоббит?!

Ну спасибо, что хотя бы девушку и эльфов считать не стал, было бы странно считать, что их можно спутать с кем-то из гномов! А хотя и мистер Бэггинс выделялся среди всего отряда, притом не только ростом, но за все время маг не заметил его отсутствия, возможно, потому что в бою с королем гоблинов и после во время побега это было трудно, но не теперь ведь. У дедули все-таки порой проявляется старческий маразм, иронично размышляла Аврора, или он так пытается показать себя во главе отряда?

- Да чтоб этого полурослика! – только и буркнул в ответ Двалин, то ли потому что никогда к нему хорошо не относился, то ли уже неплохо осведомленный о том, куда делся Бильбо.

Гномы замялись, не желая говорить больше о хоббите, тем самым подтверждая мысли девушки, что все-так новости обошли весь отряд.

- Когда вы видели его в последний раз? – начал напирать Гэндальф, видимо, посчитав, что мистер Бэггинс потерялся во время побега от гоблинов, значит, тогда он не успел изучить отряд и понять, кто среди них.

- Митрандир, он ушел, - решился взять слово Элрохир. – Он посчитал этот поход плохой идеей и решил вернуться…

- Что именно произошло? – нахмурился волшебник.

- Я скажу, что произошло, - вспылил Торин, и без того явно раздраженный уходом хоббита, а давление мага эту злость только раздразнила. – Мистер Бэггинс воспользовался своим шансом! С самого начала похода он думал лишь о мягкой постели и теплом очаге. Он сбежал – и это его выбор!

- И вы позволили ему уйти одному?! – возмутился Гэндальф (и его беспокойство можно было понять, но разумно объяснить не получалось: ну не возвращаться же всему отряду, раз этого захотел Бильбо!).

- Я тебя предупреждал, что не буду отвечать за его безопасность! – рявкнул Дубощит. – Хочешь няньчиться с кем-то – следи за ним сам!

- Вообще вы должны были встретиться по пути, - вставил Элладан, кажется, пытаясь снизить градус накала. – Как я понимаю, мистер Бэггинс отправился в Имладрис и ему известен только один путь. Митрандир, как давно ты спустился в пещеры?

- Я не видел Бильбо, - недовольно пробурчал волшебник, услышав в этом некий упрек своей невнимательности и не-заботе о протеже.

- Да что с ним может случиться?! – скривился Торин, гораздо лучше угадав смысл слов эльфа, то есть его волнение. – Он просто скрывался при звуке любых шагов, вот вы и не встретились! Наверняка сейчас он где-то близ той Долины. Мы больше не увидим нашего хоббита. Он уже далеко!

- Нет, - послышалось внезапно, и, когда все обернулись на голос, из-за дерева вышел сам полурослик. – Он здесь!

- Бильбо Бэггинс! – аж растрогался маг. – Я никому в жизни так не радовался!

И пока Гэндальф обнимался с появившимся хоббитом, остальной отряд – то ли из-за внезапного появления полурослика, то ли будучи уверены, что он давно ушел – изумленно переглядывался. Ну а Аврора бессмысленно смотрела куда-то перед собой, размышляя о том, в каких пещерах все это время был мистер Бэггинс. Насколько его возвращение похоже на книжное?

- Бильбо, мы уж простились с тобой! – широко улыбнулся наконец Кили, возможно, честно, не зная, куда подевался хоббит, а может, просто был слишком добродушен, чтобы упрекать кого-то в предательстве.

- Как ты проскочил мимо гоблинов? – заинтересовался практичной стороной Фили, заодно поглядывая назад, видимо, опасаясь врагов.

- И правда - как? – хмуро поддержал Двалин.

Ответ был получен. Ну, не гномами, конечно, а Авророй, потому что она отметила, как Бильбо помялся на месте, убрав при этом руку в карман пиджака – очевидно, говорить он об этом не хотел, но проверял найденное в пещерах кольцо. Что ж, это можно расценивать как удачу – его необходимо было забрать оттуда.

- Да какая разница, - внезапно поддержал нежелания объясняться волшебник (что-то почувствовал? Но ведь кольцо еще не должно проявлять себя. Или это просто некое проявление тактичности?). – Он вернулся…

- Это важно! – не поддался Торин. – Я хочу знать. Зачем ты вернулся?

А, вот оно что! Дубощиту интересно было даже не то, как хоббит проскользнул среди гоблинов, он пытался понять, отчего тот не направился в Ривенделл, как собирался. Что ж, подумалось Авроре, можно предположить, что хоббиту не повезло, он не смог выбраться из горы, столкнулся с Голлумом и позже, спасаясь от гоблинов, посчитал, что самым спокойным будет отправиться дальше с отрядом, может быть, чтобы после вернуться в Имладрис все-таки в компании сыновей Элронда.

Но вот мистер Бэггинс воспринял слова Короля-под-Горой как еще одно оскорбление, о чем ясно говорил его ответ:

- Ты сомневаешься во мне! Я знаю, и всегда сомневался…

Аврора только чуть удивленно подняла брови: ну Торин не сомневался, он прямо говорил, что не видит пользы от хоббита – и ее, увы, и вправду пока не было, а Бильбо к тому же, подтверждая все эти сомнения, решил уйти из отряда, тем самым однозначно навесив на себя клеймо предателя. Да и уходил он, сам говоря о том, что он не справляется, что эта жизнь ему не подходит.

- Ты прав, - тем временем продолжал мистер Бэггинс, все же решив объяснить свое возвращение, - я часто вспоминаю дом, я скучаю по книгам, по моему креслу и саду. Да, мое место там – это мой дом. Поэтому я вернулся, ведь... у вас его нет… Ну, дома. Его отняли у вас. И я… я помогу вам его вернуть!

Последние слова прозвучали пафосно. Но при этом как-то естественно – хоббит говорил о том, чем сам по-настоящему дорожил, потерю чего воспринимал очень остро и искренне верил, что постарается помочь.

Даже Торин уважительно склонил голову, может быть, по-прежнему не веря в умения мистера Бэггинса, однако от этого намерение хоббита казалось особенно мужественным: он, сам осознавая свою слабость и никчемность в походе, был готов это преодолевать и выступить против огромного дракона!

---

Советы Ибервиля. Клип

Захотелось еще вот сделать как буктрейлер к НКБ (https://ficbook.net/readfic/8998335). Музыку сгенерировала нейросеть на мои стихи и... самое поразительное, что это была первая версия, такая вот удачная) 

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 25. Два Одина

Митчелл не ожидал такой скорой поддержки, он считал, что с того момента, как он скинул бога с лестницы (пусть и случайно), тот должен желать только набить ему морду, и, что бы там ни говорил Эндерс, старший Джонсон откажется помочь вампиру, даже если его раскрытие будет угрожать спокойствию всего мира, в том числе если все приведет к проблемам у богов…

Впрочем, Митч и заступничества Майка за семью не ожидал, привык видеть в этом парне придурка, который может бросить своих же братьев ради весьма странных представлений о хорошем, которым и сам не следовал – однако старший Джонсон повел себя как действительно защитник семьи.

В данный момент они стояли в аэропорту, ирландец пытался не нервничать, поэтому плохо прислушивался к разговору братьев. Судя по всему, Эндерс хотел заставить Майка признать, что тот желает вернуть Мишель, ради которой и взялся делать ремонт, но старший брат отнекивался, говорил о том, что та предала его принципы и, кроме того, все делала втайне от него.

- Да брось, Миккель! – возражал бог поэзии. – Кого ты пытаешься обмануть? Ты тоже пользуешься своими силами – и никто тебя не осуждает. Но ты читаешь нотации каждому, кто делает это.

- Это может нас раскрыть!

- Все может нас раскрыть, но все мы стараемся спрятать это. Мишель не объявляла о себе! Майк, в каком веке ты живешь? Открой интернет – он пестрит объявлениями от гадалок и лекарей! И у каждого такого специалиста тысячи отзывов: одни обвиняют в шарлатанстве, а другие возносят до небес и называют божьим посланником, ангелом и все прочее. Так почему тебя беспокоит, что среди их всех есть одна – действительно богиня?! Даже если Мишель заявит так о себе – много ли народу ей поверит?!

Старший Джонсон промолчал, наверное, ему нечего было возразить, ведь другие и вправду не дети, они не обнаруживают себя, не призывают им служить, за исключением разве что Эксла. А может, Майк считал спор бессмысленным, решил, что незачем тратить время на пустой разговор.

- Ты сделаешь ошибку, если откажешься от нее, - вдруг изменил тему разговора Эндерс. – У вас все идет неплохо.

- С каких пор ты защищаешь Мишель?

- С тех пор, как ты стал все больше напоминать моего нормального брата, а не этого псевдо-главу божественной семьи. А еще с тех пор, как эта стерва перестала всех стравливать друг с другом и с легкостью жертвовать кем-то. Ах да, еще с тех пор, как она попыталась меня соблазнить, но передумала…

- Что?! – резко повернулся к нему Майк.

Митчелл тоже удивился – Эндерс этим с ним не делился. Но и сильнее напрягся: в данный момент ссора братьев будет более чем невовремя!

- Мишель приходила ко мне вчера, - принялся объяснять светловолосый бог. – Заявила, что хочет мести, один из пунктов которой – переспать с твоим братом. С Экслом она вроде как уже это сделала, у Тая есть девушка, так что…

- Так что ты с радостью согласился.

- Я сказал, что у меня тоже есть девушка – кстати, это почти правда, хотя я не строю чертовы отношения, но все же у меня есть постоянная партнерша… а еще есть Идунн, которая до сих пор иногда выносит мне мозг.

- И что ты хочешь? Приз за твое благородство?

- Плевать мне на твои призы и даже твою признательность. Я хочу сказать, что Мишель немедленно отступила, кое-как попрощалась и ушла. И знаешь, ты можешь думать о ней, как о самой светлой богине, но раньше эта стерва легко послала бы все разговоры о девушках и запрыгнула бы на меня. Так что, я не знаю, что между вами было и как ты ее изменил, но ты точно хорошо влияешь на Мишель. А она на тебя. Поэтому я и говорю: если ты ходишь к ней с ожиданием извинений – не тупи, извинись сам.

Майк снова не ответил, но на этот раз причина была очевидна – с прибывшего рейса из Сиднея начали выходить первые пассажиры. Улль сделал небольшой шаг вперед, будто присматриваясь к ним и…

- Она, - кивнул бог охоты на одну из девушек.

Эндерс немедленно направился к названной путнице – внешне ничем не похожей на легавую, кажется, даже немного неуклюжую (за какие-то пару минут она уронила сумочку, споткнулась, поднимая ее, и едва не позабыла свой чемодан), худощавую блондинку в деловом костюме.

- Привет! – начал Браги. – Идем, нам надо поговорить.

Возражать богу она не смела, просто молча направилась следом. Они нашли удобное место на втором этаже аэропорта, рядом не было никого.

- Кто вы? – гостья наконец смогла отряхнуть удивление от того, что она делает совсем не то, чего хотела, она не смела возражать, села на один из стульев, но говорить ей никто не запрещал.

- Я – Джон Митчелл, - представился ирландец.

- О… я… искала тебя, - пробормотала легавая.

Ее реакция ясно показывала, что она не была уверена в его вине. Тем лучше, ее проще будет переубедить.

- И я решил тебе помочь с поисками, - криво усмехнулся Митч.

- Э… ну… я не была готова так сразу… Но ладно… Мне сказали, что ты хорошо знаешь… о событиях в поезде… Вообще это все так странно, все вроде и так понятно, ну я привыкла… меня отправляют проверять всякие тупиковые версии, а эта… она мне показалась такой странной и при этом… кажется, правдоподобной… Блин, не знаю, почему, столько всего бессмысленного в этом всем! Мне сказали про тебя, потом про эту твою подружку, Дейзи… Но я проверила – это имя девушки, которая жила полвека назад.

- Мне очень жаль, что ты ехала из-за этой путаницы так далеко, - прервал этот поток безумия ирландец.

- Это не просто путаница, - ухватилась за последнее собеседница. – Я тут пособирала сведения – и обнаружила, что отпечатки пальцев этой Дейзи есть в базе, но относятся они не только ко времени Второй Мировой войны, когда она умерла, точно такие же отпечатки были найдены и в семидесятых, и в девяностых…

- Да, я понимаю, такие вещи вызывают много вопросов, - вздохнул Митч, бросил взгляд на Эндерса, показывая, что у него нет возможности это объяснить.

- Послушай, красавица… - вмешался бог.

- Детектив Нэнси Рид, - поправила его легавая.

- Приятно познакомиться, - улыбнулся ей Эндерс и перешел к Браги: - Ты – сумасшедший романтик и педант, Нэнси Рид, только это заставило тебя ехать на другой конец света, чтобы проверить безумную версию. Но, как и ожидалось, ты только подтвердила свои подозрения: это бесполезно, просто обиженная на Митчелла девица не знала, куда направить свою злобу. Ты зря ей поверила.

Собеседница удивленно поморгала, но не потому что не верила, внушение полностью перебивала ее собственные мысли и идеи на этот счет, однако было кое-что еще неясное для нее до конца.

- А как же другие странности? – проговорила она. – Нина дала мне вещи Митчелла, там были отпечатки – и они тоже совпадают с теми, которые были найдены в начале семидесятых, а также где-то годах в тридцатых… Но это же невозможно, так? Сколько ему должно быть лет? Нет, я не верю во всех этих вампиров и прочее… а как еще объяснить?.. Я решила, что все должна сама выяснить и понять, как это возможно…

- Конечно, это невозможно, - смог перехватить слово Браги. – Никаких вампиров, призраков и иного сверхъестественного не существует, все имеет свое верное научное обоснование. В тех отпечатках – просто ошибка, за давностью времени они стерлись. И, кстати, когда вернешься, убери их из архива все.

Он прервался, взглянул на Митчелла:

- Отправляем ее домой? Или я что-то еще позабыл?

- Надо понять, как она это оформила, если это не командировка, то можно возвращать домой, - ответил тот.

- Ты прибыла сюда по собственной инициативе? – спросил Браги.

- Я попросила отпуск на месяц, - призналась Нэнси.

- Что ж, будет обидно, если это время пропадет зазря, - определился Эндерс и вновь обратился к голосу бога: - Ты сейчас оформишь билет на пляжи Таиланда, отправишься туда ближайшим рейсом. Там ты отдохнешь так, как ты захочешь, и после окончания своего отпуска вернешься домой, довольная всей поездкой. Ты будешь помнить, что бесполезно съездила в Новую Зеландию, но будешь довольна тем, что лично в этом убедилась. А еще ты больше не будешь верить подобным показаниям и слушать глупости про что-то необычное, пусть этим занимаются глупцы-экстрасенсы. И ты забудешь этот разговор и наши лица, ты будешь помнить только то, что тебе сказал я.

Он снова вопросительно глянул на друга, тот лишь одобрительно кивнул. После этого легавая отправилась оформлять документы, а Майк уехал домой. Митчелл предпочел пока остаться, чтобы убедиться, что никто из вампиров не появится и не помешает Нэнси уехать, Эндерс тоже не торопился, поэтому друзья просто устроились в кафе неподалеку от болтливого детектива, но вне ее взгляда.

- Итак, подведем баланс, как любят говорить финансисты, - разглагольствовал бог поэзии. – Легавая вернется в Бристоль примерно через месяц, к этому времени расследование все-таки закроют. Тот парень, адвокат, тебя не ищет после внушения Браги, поэтому за Нэнси не следит. Следовательно, ты полностью свободен.

- Остаются еще «древние», - педантично напомнил Джон, - но они вроде бы не должны меня преследовать, а также есть Хэл, пока он не пьет кровь, он безопасен… ну и, надеюсь, он так и не выяснил, где я нахожусь.

- А что до местных клыкастых?

- Никто из них не посмеет со мной связываться.

- Тогда поздравляю тебя с обрубанием прошлого. И что у тебя с учебой? Полагаю, теперь ты только укрепишься в этой мысли.

- Да, я уже подал документы на истфак.

- Серьезно, Митч?! Я думал, ты шутишь с выбором!

- Ничуть. Я немало читал раньше, я сам видел многое, теперь я могу превратить этот хаос в порядок, тем более, это помогает лучше понять людей. Ну и это точно будет оправданием для всех случаев, когда я веду себя странно, с точки зрения смертных.

- Ну, в конце концов, у тебя тысяча лет в запасе, можешь поучиться всему бесполезному, что только существует в этом мире, - хмыкнул Эндерс.

- А мне следовало присоединиться к толпам менеджеров?

- Главное, чтобы не к строителям, - подмигнул бог, и они оба рассмеялись, припомнив состояние бара Майка.

Нэнси наконец пошла на таможенный контроль, друзья дождались момента, когда она скрылась в глубине аэропорта – теперь там, в «зеленой» части она была под защитой других людей, вампиры до нее не доберутся.

- Какие планы на остаток дня? – уточнил Митч. – Только не говори, что собираешься опять идти пить.

- Только не пытайся выставить меня алкоголиком, - усмехнулся Эндерс. – Нет, я хочу заехать к Ингрид. У меня сегодня выходной, хочу использовать его на полную катушку, лично гляну, кого она там нашла. Ты со мной?

- Если я тебе нужен. У меня нет никаких планов, думал только погулять по городу, проверить, знают ли сородичи, что им некого ждать.

- Ну, поговорить с сумасшедшей богиней я могу и сам. Но… давай прокатимся вместе! Ты сам сказал: эти парни тебя опасаются и не станут лезть в твою жизнь, так позволь и себе не думать о них! Давай займемся фигней, вроде того, что будем шляться по каким-нибудь кафе или магазинам, где может быть Фригг – это не то дерьмо, к которому ты привык, может, это что-то более приятное?

- Ладно, принимается, - с улыбкой кивнул Митчелл.

- Только придется брать такси, Майк предпочитал выслеживать эту легавую, сам сидя за рулем, поэтому мы сейчас без колес.

По этой причине в машине друзья молчали. Но к тому моменту, когда они добрались до квартиры Ингрид, Митчелл постепенно успокоился: все концы и вправду были обрублены, те из прошлого, кто пытался пробиться, терпели поражение, если Нина и попытается что-то сделать, Джордж ее остановит. В будущем, может быть, Хэл подружится с оборотнем, они поддержат друг друга против общих врагов…

Богиня была дома и радостно сообщила Эндерсу, что у нее есть аж три кандидатуры, одна из которых точно Фригг, поскольку родословные прослеживаются очень ясно и силы, которые она получила благодаря Иггдрасилю, помогают ей.

- Ладно, что о них известно? – включился в охоту киви. – Кроме имен, мы знаем, где они работают, живут?

- О, эти фанатики-охотники были очень скрупулезны, мне пришлось доделать очень мало, - восторженно отозвалась Ингрид. – Поэтому я знаю все об этих трех. Первая из них заканчивает колледж…

- Молодая студенточка? – ухватился за это Эндерс. – Предлагаю с нее и начать, даже если она не Фригг, я поменяю свою актрису, возможно!

- Еще есть интересная кандидатура, - заметила богиня. – Она старше и даже была пару раз замужем, но мое внимание привлекло то, что у нее собственный свадебный салон. И знаешь, как называется?

- Надеюсь, что не «Один и Фригг»?

- Нет, но тоже знаково: «Виливе».

Изумление Эндерса говорило само за себя – кажется, на этот раз они и вправду напали на след, он, судя по всему, уже позабыл про студентку.

- Поправь меня, - протянул Джонсон, - мы ищем богиню брака, но ни разу не подумали искать ее среди работы в брачных агентствах или свадебных салонов? Хотя я, как бог слова, занимаюсь пиаром, а Тай-Хед занят холодильниками? И более того, эта телка владеет бизнесом с таким названием?! Я уже чувствую себя лохом, Ингрид!

- Тебе дать ее адрес?

- Конечно! Нет смысла тянуть, начнем с нее!

---

Дубль. ЗЭ. Глава 48. Сквозь гоблинов

Дубощиту не нравился план эльфов за его осторожность, натура гнома требовала наконец столкнуться с врагом, ему надоело осторожничать, но, следовало признать, это и вправду был лучший способ действия сейчас, не только не рискуя Авророй, но и не ввязываясь в бой, который им вряд ли выйдет выиграть.

Пока отряд расположился для отдыха и сна – был уже вечер, а появляться в пещерах ночью, когда гоблины, как все слуги Зла, сильны, не было разумно, стоит дождаться утра, когда они улягутся. Если повезет, в этой части пещеры и вправду не будет никого или будет очень мало врагов, да и те будут спать. Разумеется, как и упоминал с насмешкой эльф, незаметно никто из гномов пройти не сможет, однако они могут успеть добраться до иного прохода, где им будет удобно держать оборону.

Хуже, если коридор приведет их к какому-то из помещений, где много гоблинов, для этого и был нужен второй план эльфов.

Нравилось ли другим предложение близнецов? Двалин был привычно мрачен, слушая остроухого, принимал каждое слово с недоверием, но в итоге был вынужден признать, что это лучше, чем просто влезть в драку, не имея преимущества ни в строю, ни в численности. От сражения им не уйти, но зато они могут сделать так, чтобы этот бой был на их условиях – это уже немало в их ситуации.

Устроившись на ночь, весь отряд уснул почти немедленно: воины были привычны к любым условиям, они выставили часового – этого было довольно, чтобы не беспокоиться и позволить себе нужный им сон перед сражением.

Не спала Аврора – Торин слышал, как она крутится на своем месте. И, конечно, некоторое время спустя, не выдержав, девушка поднялась.

- Тебе не стоит бояться, - произнес Дубощит, когда «провидица» села рядом с ним, кто взял себе первую смену. – Этой ночью никто ничем не рискует, гоблины не знают, что мы здесь, мы в полной безопасности.

- А что будет завтра?

- Завтра тебе надо будет держаться рядом с Фили и Кили, если вдруг отдалишься – рядом с кем угодно еще из отряда, не беспокойся.

- Я боюсь не за себя, - вдруг удивила его Аврора. – Кое-что изменилось в истории, которую я знаю – и теперь я боюсь, что может измениться все. Я не должна была позволить Бильбо уйти!

- Мне не нужны предатели в отряде, - буркнул Торин. – Какая польза от хоббита? Ты сказала мне об опасностях – мы постараемся их избежать.

- А что с драконом? – перешла в наступление девушка. – Бильбо мог его вынудить выбраться из горы, чтобы того сразил Бард. Кто из вас сделает это? Фили спросил меня, можете ли вы убить Смауга. Можете?

- Его можно убить? – заинтересовался Дубощит.

- Можно, - еще больше удивила Аврора. – Но нужно метко стрелять. У дракона есть… дыра в его…

- Шкуре, - понял гном.

Он ненадолго призадумался, а затем, сообразив, что лучше ему своими мыслями делиться с «провидицей» - она может подтвердить или опровергнуть все это.

- Люди из Дейла говорили, что стрела, пущенная Гирионом из стреломета, сбила часть защиты Смауга, - поделился Торин. – Мы считали, что все это сказки – было бы странно не убить дракона, если он оказался уязвим.

- Стреломет? – повторила Аврора.

Ну разумеется, это слово ей не могло быть знакомо!

- Это устройство, которое создал наш народ, - пояснил Дубощит. – Оно большое и может выпустить стрелу, размером с целое копье, полностью выкованное из металла – только такое оружие может справиться с драконом.

- Целое устройство? – на этот раз удивилась девушка.

- Ни человек, ни гном не могут натянуть тетиву так, чтобы выпустить тяжелую большую стрелу, - объяснил вроде бы очевидное Торин.

- Ну тогда, - растерянно пробормотала Аврора. – Может быть… может, вы и не сможете… тогда никто не сможет… Где сейчас этот… стреломет? Он был в Дейле или в Эреборе? Где стрелы к нему?

- Мне это неизвестно. Ну, полагаю, что все осталось в Дейле. Стрелы кто-то мог рискнуть унести и переплавить – каждая из них не очень легкая, так что мародеры могли растащить по несколько штук, если после того нападения вообще остались стрелы, Гирион выпустил их немало! Ну а стреломет… Его не унести просто так, нужны телеги, мулы или лошади, но с годами, может быть, кто-то из знатных господ Эсгарота мог пожелать заполучить это оружие и рискнуть добраться до развалин Дейла, где другие опасаются появляться.

- Тогда как Бард может убить его? – словно бы сама с собой говорила девушка. – Из простого лука можно стрелять лишь простой стрелой. Если Смауга можно убить чем угодно, что попадет в открытую часть, значит, может убить любой. Если нужна особая стрела, то где она, откуда она у Барда? И… и почему только особой? Что у дракона, какие-то особенные внутренности?

- На это я могу тебе ответить, - вычленил разумный вопрос Торин. – Змей не волшебный, если проткнуть ему брюхо или сердце, он подохнет, но его шкура надежно защищена, да и внутри все находится довольно глубоко.

- Глубоко! – ухватилась за это слово Аврора. – Вот почему нужна длинная стрела – чтобы попала как можно глубже, да?

- Да, конечно, и чтобы пробить броню, нужен метал.

- Но если дыра уже пробита, - встряхнулась девушка, явно желая выяснить все до конца. – Можно ли тогда убить дракона, если простая стрела или нож вонзятся в незащищенное брюхо? Ну или, может, копье?

- Нож – вряд ли, - оценил гном. – Стрела – не знаю, возможно. Копье почти наверняка, оно почти не отличается от стрел для стреломета.

- Тогда ответ ясен: вы можете убить дракона, если попадете копьем или чем-то похожим в ту дыру, которая есть у него в шкуре, - принялась разъяснять Аврора. – Но не знаю, как вам его заставить показать себя.

- Это вряд ли сложно, Смауг любит красоваться, он уверен в том, что неуязвим, - хмыкнул Торин. – И хоббит тут не нужен.

- Но любой из вас рискует встать под пламя!

- Я понимаю, - кивнул Дубощит, - я не стану бессмысленно рисковать, я подумаю, как это сделать с меньшей опасностью.

- Хорошо, тогда я скажу, что дыра в броне – под левым крылом.

- И ты уверена в этом?

- В своих знаниях – да, в том, что в этом мире все будет так, как я знаю – нет, - вздохнула Аврора. – Я очень надеюсь, что мои знания вам помогут! Но я вижу все несовпадения, я не могу сказать, как все будет.

- Я бы предложил тебе пойти с нами…

- Знаю, я буду мешать вам, - прервала его девушка. – Я надеюсь добраться до дома, мне кажется, я нашла способ – я обязательно попытаюсь это сделать!

И Торин не стал возражать, понимающе кивнул. Он шел к своей Родине, он не мог лишить этого кого-то другого. Собственное желание видеть девушку рядом, показать ей Одинокую гору – все это было неважно в сравнении с ее правом очутиться в ее собственном доме. Лишь одно можно было поставить этому в противовес, ее желание. Но раз его нет, то Дубощит не считал возможным настаивать.

- Что ж, помни, что в Эреборе тебе всегда будут рады, - улыбнулся девушке Торин. – Для копий украшений или для твоего нового дома – решать тебе самой. А сейчас тебе лучше лечь спать, тебе нечего бояться, даю слово!

Кажется, она поверила ему, потому что вернулась на свое место и очень скоро утихла, провалилась в сон.

Королю-под-Горой не спалось, он вновь был прав, взяв себе первую смену, но дело было, конечно, не в волнении перед будущим сражением. На нем было столько всего, что ему необходимо было это обдумать.

Может быть, он и вправду был не прав, выгнав из отряда хоббита? Однако Торин не представлял, чем тот может быть полезен: хоть мистер Бэггинс и был невысоким, умел двигаться довольно тихо, однако не был вовсе не видим – Смауг мог спалить и его тоже. Так зачем им мнимый взломщик?

Возможно, им не надо рисковать сейчас, надо вернуться? Но, как он и сказал, он не был уверен, что они не столкнутся с гоблинами позже.

Как узнать, не следует ли им направиться немедленно в пещеры? Как лидер отряда, Торин был обязан принимать решения за всех – те решения, за которые отвечать придется им всем, ошибется он – а пострадать может каждый тут!

Впрочем, все это пустяки. То есть не пустяки их жизни, однако каждый понимал, чем рискует, соглашаясь на поход, потому все прочие риски каждый заранее принял. Куда важнее ему понимать, не зря ли он затеял все изменения в истории. Гэндальф хотел этого, когда вытаскивал бедную девочку сюда? Понимал ли маг, что он задумал и что начал? Стоит ли доверять тому, кто всегда и во всем преследует лишь свои цели… ну, по крайней мере не цели гномов?

Дубощит предпочел бы строить свое будущее сам, не зависеть от магов, хоббитов и эльфов, но пока с трудом представлял себе, как это сделать. Аврора рассказала ему очень многое, этим следовало пользоваться… Но как?

Рискнуть отрядом, чтобы лично убить Смауга? А получится ли у них?

Если бы знать, что стреломет по-прежнему находится в Дейле, можно было бы зарядить в него копья. Ну и, конечно, как-то выманить дракона из горы. Целиться, когда знаешь, где искать рану, гораздо проще, потому, если Аврора права, они смогут справиться со змеем и сами… И было бы еще проще, если бы Торин был уверен в том, что в Эреборе и рядом с ним все так, как и было много лет назад, в его молодости, тогда он уже сейчас мог бы придумать план, кому и где спрятаться.

Дубощит сам себе усмехнулся. Выступив в поход, ухватившись за обещание мага им помочь, Король-под-Горой не позволял себе сомневаться в решении, однако с вечера в норе хоббита у Торина накапливалось все больше и больше вопросов, опасений. Наверное, все дело в «провидице»: живя, как раньше, вынужденный принимать решение и следовать им, не имея никакого представления о будущем, он не мог в них сомневаться; узнавая о том, что может с ними случиться, Дубощит начинал взвешивать и перебирать варианты, что еще можно сделать и что еще он может изменить.

Он знает о пауках и подлой натуре Трандуила – и попытается всего этого избежать. Не стоит, видимо, заглядывать и в Эсгарот, там тоже поддержки не найти. Ничего нового, если подумать, опять все то же: доверять гномы могут только самим себе.

К сожалению, не всем и своим, так, Даин не пожелал присоединиться к походу. Это была главная причина, отчего Торин не желал, чтобы родич и его потомки претендовали на престол Эребора*. Дружески относясь к Даину и понимая, что тот не может так рисковать своим народом, отлично осознавая каждое сомнение Железностопа, Дубощит все-таки полагал, что раз кузен не пожелал поддержать поход за Одинокую гору, то не вправе и ожидать, что его потомки займут трон, как Торин и сказал Балину, он все намерен был передать Фили, как потомку Дурина и участнику похода. Возможно, среди глав кланов найдутся недовольные нарушением законов предков, однако смелость и готовность вернуть свое наследие куда важнее любых законов и обычаев!

Надо откинуть все это. Он справится – ради своего народа. Он вернет Эребор. Он пройдет проклятый лес и сразится с любым врагом, чтобы наследие гномов вновь принадлежало детям Махала! Они спустятся в кузни и зажгут пламя, они добудут ценные камни и вправят их в кольца и ожерелья, они будут открывать новые шахты и изобретать новые механизмы, они вернут себе былую славу!

Двалин, дежуривший возле прохода, находившегося дальше, вернулся, кивнул другу, показывая, что все спокойно, и отправился будить следующих часовых. Что ж, вот и смена прошла, можно ложиться спать – все тихо и безопасно.

---

Шардлейк. Мини-рецензия

И вот еще подтверждение того, что не зря я хвалила экранизацию Мерля - я посмотрела "Шардлейка". Книг я не читала, потому не знаю, насколько точен фильм. И я даже не подходила к нему с позиции: ну какие расследования в 16 веке? Однако затравка сразу разбила эту мысль. Король желает закрыть монастырь, в монастыре случилось убийство, при этом находится монастырь так, что там посторонних не бывает, вокруг одни болота и море. В этих условиях вправду надо особого человека отправлять, чтобы доказал, что убийство совершил кто-то из этого монастыря?! Еще и убитый был прежним человеком короля. Да аббат бы замучился отмазываться, что они не при чем!
Ну и особо мило в этой истории то, что аббат тут афроангличанин. При этом в самом начале герой идет по улице, где толпа изумленно смотрит на попугая, поражаясь птице, которая умеет говорить. То есть вот эта птица их удивляет, а африканцы у верхушки - норма? Я никогда не пойму, зачем в таких фильмах/сериалах пытаются впихнуть реалистичность, делайте уж фантастический мир, от детективов в древности до толерантности.

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 24. По следу

Друзья добрались до дома почти без разговоров, как все последнее время, опять заглянули в магазин, прихватив пару бутылок и закуску… и прямо возле дверей своего жилья встретили Лили.

- Вот, значит, чем ты занят, - протянула актриса, коротко глянув на Эндерса и переведя взгляд на Митчелла.

- Нет, понимаешь…

- Понимаю, - прервала она. – Со мной здорово развлекаться, не более. Мог бы тогда не назначать свидание, которое хочешь отменить ради пьянки с другом. Отдыхай, мальчик! Я не шлюха, чтобы меня вызывать, когда тебе надо потрахаться!

С этими словами Лили села в авто, хлопнув дверью.

Митч хотел ее окликнуть… и передумал. А что он может ей сказать? Он по-прежнему не считает возможным посвящать ее в дела богов и рассказывать о своей натуре вампира, потому что так и не может сказать, кто она для него: нет, конечно, не шлюха, но ведь и не женщина всей его жизни!

- Можем позвонить ей и заставить все забыть, - предложил Эндерс, заметив задумчивый взгляд друга.

- Не надо, - покачал головой Джон. – Мне хватает сверхъестественного в этой жизни, не заставляй ее. Идем, отпразднуем все сегодняшние успехи, не часто удается приструнить сразу всех нелюдей!

- Как пожелаешь, - не стал спорить бог. – Но напомню, что пока мы с твоим приветом из Бристоля так и не успели разобраться до конца.

- Я надеюсь на днях отыскать Стива, - отозвался Митч, входя вслед за Эндерсом в его квартиру. – Я не стал брать его телефон и просил не вмешиваться в мою жизнь, поэтому это представляет некоторую сложность, но не думаю, что это займет много времени, я знаю, где чаще всего бывают мои сородичи.

- Хорошо, отложим этот вопрос. А что насчет Нины?

- Пусть все решает Джордж, я его предупредил, не исключено, что ее действия более опасны ему, а не мне.

- Ты думаешь, она может раскрыть его?

- Раньше я бы ответил тебе, что нет. Но суди сам: Нина затащила Джорджа в лабораторию Люси, Нина привела в дом Херрика и не давала его убить, а теперь Нина навела легавую на мой след – определенно она способна на все, причем я не могу сказать, чем она руководствуется. Как я понимаю, если Нина решит, что это угрожает людям…

- А разве она сама не угрожает людям? – резонно напомнил Эндерс. – Да эта психопатка не додумалась запереться, хотя знала, чем это может закончиться!

- Это так, но собственные ошибки не мешают Нине осуждать чужое несовершенство. При этом она не думает, к чему это ведет и кем она жертвует. Конечно, для нее я – эталон всех грехов, но я не могу поручиться, что она не сорвется на Джорджа, тем более… после того твоего… ну…

- Да, я помню, после моего внушения эта несексуальная медсестра стала злой мымрой. Наверное, ты прав, от нее можно ожидать чего угодно. Но – я снова соглашусь – пусть Джордж со всем разбирается сам.

- Я себе это сказал, когда он мне не ответил.

- Растешь над собой! – отсалютовал бутылкой Эндерс.

Митчелл был с этим согласен. Он все чаще думал только о себе… ну еще о нынешних друзьях, но они, в отличие от прошлых, заботились и о нем самом. Когда сегодня он стоял за углом дома, следя за происходящим и присматривая за Дон, то чувствовал ее волнение, притом не только за Тая, но и за Эндерса, а еще она – очень осторожно, чтобы его не обидеть, спросила у Джона, не опасно ли ему находиться так близко к богу огня. Ему! А он-то рисковал в любом случае меньше, чем она!

Ирландец не мог взять и выбросить из головы прошлую жизнь, но уже немало сделал для этого, вот сейчас он не пытался поднять на уши всю Англию, чтобы спасти Джорджа, даже не просил ни о чем Хэла.

Следующий день Митч был снова свободен, в вузе принимали документы, и вампир все оформил и подал, а после отправился гулять по городу. У него уже был подобный «тур», но тогда Джон просто прикидывал число кровососов в Окленде, ему достаточно было убедиться, что они встречаются очень редко. Сейчас ему нужно было конкретно отыскать кого-то из клана и выйти на Стива.

На этот раз все получилось очень быстро: несмотря на довольно ранний час в одном из ночных клубов Митчелл заметил одного из сородичей.

- Ты можешь отвлечься от охоты? – подсел к нему ирландец.

- Я могу предложить тебе поохотиться со мной, - осклабился тот. – Кто бы ты ни был, я не жаден.

- Благодарю, мне это не интересно. Сообщи своему главе, что я хочу с ним увидеться, место прежнее. Ах да, мы незнакомы… ну можешь назвать меня его европейским коллегой, он поймет, о ком речь.

- А почему я должен?..

- Потому что я могу прервать твою охоту навсегда, - Митчелл всей силой сжал руку собеседника.

Он был сильнее многих вампиров, даже отказавшись от крови, он с легкостью удерживал на весу Сета, а ведь тот тоже был вовсе не последним в общине. Ему могли противостоять лишь «древние», но здесь никого из них не было.

- Я… напишу, - выдавил кровосос.

- Хороший выбор, - согласился Митч.

Он выждал минуту, убедившись, что незнакомый вампир отстучал сообщение, а после оставил его, направившись в бар, назначенный местом встречи. Туда он подошел одновременно со Стивом.

- Искал меня? – спросил тот.

- Есть кое-что, что может быть важно нам всем, - Джон приглашающе кивнул главе клана на столик.

Они заказали по пиву, в ожидании заказа поговорили о ерунде вроде погоды здесь, такой непривычной для Митчелла, поскольку в это время в Англии она совсем другая. Но вот заказ был получен, они пару минут еще помолчали, пробуя напитки.

- На меня кое-кого натравили, - наконец проговорил ирландец. – Не подумай, я не прошу помощи, я справлюсь. Однако мои друзья не знают почти ничего, они не смогли мне сказать, что именно сказали этой легавой. Есть вероятность… что она знает, за кем следует. В общем, я был бы рад думать, что я – единственная цель полиции, но не могу за это поручиться. Твоим лучше быть осторожными – в городе может появиться охотник на нелюдей.

- От тебя могут быть неприятности, - хмыкнул Стив. – Но спасибо, что предупредил. Ты знаешь имя этой гостьи?

- Нет, но вряд ли сюда прибывает много народу из старушки Британии, если у тебя есть возможность проследить прибывающих, надеюсь, это не станет проблемой. Буду признателен, если ты отдашь ее мне, а не будешь убирать лично.

- Предпочитаешь все делать сам?

- Предпочитаю обойтись без убийств, если это возможно. А еще мне надо убедиться, что она не выдаст лишнего кому-то из местной полиции.

- Да кто ей поверит, если говорить об обычных копах?! – даже немного удивился Стив. – Выше у нас договоренность, я все контролирую, так что любые подобные толки быстро будут пресечены. Отдай все нам, Большой Злой Джон!

Митч удивленно моргнул. Он полагал, что их разговор пойдет иначе, что глава клана как раз будет напоминать об их договоренности и, если согласится взять на себя какую-то работу, то будет торговаться, что-то еще выпрашивая для себя, поэтому ирландец сразу дал понять, что не рассчитывает ни на чью помощь, разве что будет признателен за информацию о том, кто конкретно за ним приехал.

- Зачем тебе это? – решил напрямую спросить Митчелл.

- Мне надо держать под контролем всех своих, а ты, я думаю, знаешь, как лучше достичь подчинения всего клана.

Что ж, это было довольно определенно: пытки пойманной заезжей охотницы – отличный способ всей общине показать, что они едины и будут бороться с людьми, которые смеют выступить против них. Ну и, возможно, в этом есть капелька тщеславия, Стиву приятна мысль, что он лично разберется с кем-то из охотников.

- Возможно, она ничего не знает, - возразил Митчелл. – Я повторюсь, непонятно, что ей сказали, может быть, она считает меня человеком.

- Значит, ее ждет сюрприз! – тихо хохотнул Стив.

- Но все-таки я не хочу, чтобы кто-то пострадал, - уперся Джон.

- А я буду знать, кто и когда прибудет. И не собираюсь размазывать сопли, уничтожая своих врагов. Или возможных врагов.

- У меня тоже есть возможность узнать то, что я хочу.

- Ради чего ты стараешься? Какое тебе дело до девки, которая к тому же хочет то ли тебя убить, то ли упрятать за решетку?

- Она делает свою работу.

- А мы выживаем. Нет нужды проявлять понимание к тому, кто стремится уничтожить нас – это все равно, как если бы дичь сама себя подавала к столу.

- Мы не дичь, мы охотники.

- Вот именно! И я не стану превращаться в того, кого травят. Думай обо мне, что хочешь, твои игры в человечность мне не близки. Ты предупредил меня – и я тебе признателен, все прочее я сделаю сам.

- А я уже жалею об этом, - мрачно бросил Митч.

Про себя он подумал о том, что теперь ему придется отыскать способ, чтобы как-то защитить эту странную легавую.

- Ты же не станешь мне мешать? – заинтересовался Стив.

- Мешать – нет, но я сделаю все, чтобы опередить тебя и все сделать по-своему, - честно признался ирландец. – И дело не только в людях, но и в твоей общине тоже: поверь, я знаю эти войны, я видел их. Все закончится плохо для всех. Не провоцируй сражений тут, это может закончиться бойней.

Митчелл поднялся со своего места, отставляя стакан. Определенно, говорить им больше не о чем, рассчитывать на помощь главы клана тоже не получится. Придется использовать иной, более сложный, путь.

Собственно, путей было два: либо попросить Хэла выяснить подробнее про легавую, либо сразу задействовать Эндерса. И Митч склонялся ко второму, поскольку уже привык к характеру друга, который ни в чем не отказывал, хотя мог долго подшучивать по этому поводу. Браги смог легко добиться оформления документов для вампиров, так что ему стоит поговорить с тем же представителем из департамента внутренних дел – все прибывающие там фиксируются. Скорее всего, у Стива кто-то знакомый работает там же, больше ему неоткуда узнать о вновь прибывших, с таможней наладить отношения гораздо сложнее.

Трудность в том, что все это узнать получится только после прибытия легавой, а потому глава клана может опередить Митчелла. Но дежурить в аэропорту – тем более бесполезно, рейсов тут много и при этом неизвестно, какими путями эта девка добирается в Новую Зеландию, она может прилететь как из Дубая, так и из Сиднея, как завтра, так и через месяц, а Джон даже не представляет, как она выглядит.

Но других идей все равно не было, оставалось надеяться, что он сможет опередить главу общины…

Зато новое решение предложил Эндерс, когда Митч ему все рассказал.

- Майк, - объявил бог.

- А что твой брат?

- Он – Улль, он может выследить кого угодно, эта коп не будет исключением. Не знаю, довольно ли для него сведений, но, полагаю, попробовать можно.

- Мысль хорошая… за исключением того, что вы в ссоре.

- Я сумею его убедить: если чего мой старший братец и боится по-настоящему, так это раскрытия всего сверхъестественного. Идея устроить всеобщую войнушку Майку понравится куда меньше, чем временное перемирие со мной.

Митчелл помолчал, обдумывая. Выбор был невелик: или положиться на волю случая, возможно, устроив схватку со Стивом, желающим заполучить себе легавую, или опередить всех и безболезненно убрать опасность, можно даже отправить гостью домой, едва она прибудет в Окленд.

- Ладно, сделаем так, - согласился вампир. – Мне пойти с тобой или лучше не дразнить твоего брата?

- Идем, вдруг ты нужен нашему поисковому песику!

- Может, тебе стоит воздержаться от подобных шуток? Ну по крайней мере до того момента, когда Майк укажет на легавую.

- Не переживай, я ничего не испорчу. Идем! – повторил Эндерс.

---

Дубль. ББ. Глава 47. Бок о бок с гоблинами

Отправившись в путь, Торин невольно вернулся воспоминаниями не только к словам Авроры, но и к побегу хоббита. А точнее, как в этому отнесутся теперь? Если накануне все были заняты болезнью «провидицы», то теперь могут припомнить, что лишились одного из спутников. В общем, до первого привала Король-под-Горой постоянно прислушивался, чтобы сразу прервать все разговоры о мистере Бэггинсе. Но, кажется, это никому не было интересно, тем более, что полурослик больше держался близ эльфов, чем с их народом.

Да и возможная опасность заставляла всех в отряде быть настороже, смотреть по сторонам и прислушиваться, тут не до бесед.

Двигались эти дни они не очень быстро, однако девушку в этом никто не винил: впереди шли разведчики, следом двигался остальной отряд – то, что проход в этот коридор был закрыт тайной дверью, не значит, что где-то в глубине гор нельзя было попасть сюда из иного прохода без каких-либо секретных рычагов. Остановки тоже делали довольно часто, если сравнивать с их путешествием верхом, но примерно с той же частотой, как это было по перевалу, в основном подстраиваясь под то, где были наиболее широкие площадки и, главное, хотя бы небольшие подземные источники.

И все же за состоянием Авроры Дубощит следил, время от времени посматривал на путницу, чтобы убедиться, что она не переутомилась, хоть и понимал, что или один из племянников, или, в худшем случае, кто-то еще из отряда заметит, если девушке будет необходим отдых.

Помогали ли «провидице» лекарства из ее мира или травы эльфов, их неторопливый темп движения, но она и вправду крепла, насколько это вообще было возможно. Торин, конечно, о людях знал не очень много, впору было усомниться в той уверенности, которая была у него до сих пор, по этой причине он до последнего не был уверен в своем решении, когда дал согласие выступать. А вот теперь Дубощит чувствовал себя куда спокойнее: если они все-таки выйдут к гоблинам, Аврора хотя бы в состоянии будет убегать вместе с отрядом или держаться позади воинов во время сражения, как-то уворачиваться от возможных ударов – не так и мало, на самом деле, она уже точно не обуза.

Пару раз Король-под-Горой общался с эльфами, расспрашивая насчет мага, близнецы уверяли, что волшебник в состоянии их догнать и отыскать, несмотря на их путь в скалах, но объяснить это не могли, поэтому Торин допускал, что после встретиться с Гэндальфом им будет непросто. В то же время Дубощит не представлял, как ему оставить хоть какой-то знак Таркуну, куда они отправились и где свернули, и возвращаться на обратную дорогу тоже не желал: под горой они пройдут быстрее и, возможно, с гораздо меньшими неприятностями, довольно с них уже легенд вроде каменных великанов!

Гэндальф знал о том пути, которым идут гномы, раз он не смог их догнать в горах, значит, встретятся после, по ту сторону Мглистых гор. Если волшебник вообще намерен идти вместе с ними, уж слишком он любил заняться своими делами…

Зато это была причина, отчего Авроре следовало бы отправиться с отрядом дальше – чем больше Торин об этом думал, тем больше находил поводов убедиться в том, что им нужен кто-то, кто может направить, подсказать возможные шаги. Он ведь едва не пренебрег историей о гоблинах, из-за чего они едва не попали в ловушку, о которой при этом знали. Девушка не вправе уходить к эльфам и после к себе домой… Хотя бы до момента, когда они вернут Эребор, говорил себе Дубощит.

Собственное настроение все меньше нравилось Королю-под-Горой, он не понимал, кого видит в их спутнице, поскольку на любовь это не было похоже, никакой страсти не было, но и, обдумав все, он пришел к выводу, что и ребенка в ней не видит, он опекал ее, но это все же не была опека вроде той, что он дарил племянникам.

Наверное, это было уважение – просто к женщине другой расы, от которой он не ожидал ничего, лишь нытья и неприязни. Но как рассказ эльфов-близнецов об их спасении матери заставил немедленно всех гномов иначе взглянуть на этих парней, примерно так было и с Авророй. Она не показала себя как воин, конечно, но ее мягкая сила, ее умение терпеть и готовность преодолевать все ради общей цели, ее старания и желание помочь им в походе в свою очередь помогли отнестись к ней иначе, чем это было поначалу.

Все это не мешало Балину порой иронично тонко улыбаться, особенно когда Торин поделился с ним мыслью, что Аврора может быть им нужна в дальнейшем походе и хорошо бы ей не уходить в лес к эльфам.

- Наша история знала разных королев, - на одном из привалов словно бы случайно заметил советник. – Чаще всего правители отдавали сердца женщинам высокого рода – кого и любить, если не того, кто оказывается так близко, так и попадает на глаза, показывает свою красу и стать, украшает волосы рубинами да сапфирами?..

- Да, разумеется, - подтвердил Дубощит, не вникая в разговор, а потому не задумываясь о том, к чему клонит собеседник, думая исключительно о том, как скоро им выступать – высланные вперед разведчики скоро должны уже вернуться.

- Но порой взгляды королей падали на красавиц, родившихся не в семьях князей и знатных ювелиров, но в семьях торговцев, а бывало, что и рудокопов, - продолжал Балин. – Привязанность сердца причудлива, оно не зависит от места, где мы родились, и наших желаний, не зависит и от рас…

- Королевой Эребора не станет женщина людей, - прервал этот разговор Торин, наконец включившись в беседу, а потому немедленно угадав, к чему все идет. – И ни к чему думать о спорах с кланами.

- Это не столь и спорный вопрос, - не остановился советник. – Разумеется, многие главы кланов могут быть против такого союза, однако каждый гном знает, насколько сильны порывы сердца. Эребор долгое время был во власти змея, тот из нашего народа, кто вернет его, будет иметь право на большее, чем другие. Мы говорили с тобой однажды: если ты пожелаешь передать трон Фили, споры будут, да принять это будут должны…

- Именно так я и настроен поступить, - вновь оборвал друга Дубощит. – Я воспитывал Фили как наследника, он достойно примет то, что я ему оставлю, он будет в числе тех, кто вернет Эребор – кому, как ни ему, править после?

- Однако, если ты женишься…

- У меня нет таких планов. Кажется, мы достаточно отдохнули, пора отправляться дальше, - решил Торин.

Вот только сделать это они не успели – появились разведчики, и один из них остался рядом с отрядом, другой же направился прямо к лидеру, что ясно показывало: ему есть, о чем рассказать, будь все спокойно, они бы лишь кивнули, что можно идти, сами снова отправившись вперед (оставалось только удивляться тому, насколько выносливы были внешне не очень коренастые парни!).

- Примерно через две мили коридор сначала сужается до расщелины, а затем расширяется, - немедленно объявил эльф, поймав вопросительный взгляд Дубощита. – И впереди виден свет факелов, а также… оттуда несет так, что нет сомнений в том, кто поселился в тех пещерах. Мы не выглядывали даже.

- Угу, - поморщился Торин. – Есть другие дороги?

- Незадолго перед тем есть ответвление, но оно ведет вниз, мы не проверяли, но вряд ли оно в скором времени начнет подъем, скорее выведет вглубь и под землю.

Король-под-Горой хмуро кивнул. Что ж, он этого и ожидал. Не хотел, опасался, но, к сожалению, ожидал, слишком хорошо зная, какие проходы куда ведут, вероятнее всего, эльф прав – дорога вниз уйдет в глубокие шахты, другой путь попросту и не нужен, те, кому надо выше, проходили через пещеры…

- И как широка расщелина? – уточнил он, хотя тоже догадывался об ответе, рассудок сам подсказывал.

- Бомбуру будет очень сложно, но и остальным непросто, - объявил близнец и вправду то, что готов был услышать Торин. – Протиснуться можно только по одному, не больше. Ну… Аврора не заметит, как пройдет, разумеется.

Дубощит слабо усмехнулся – да уж, в этом у девушки огромное преимущество. Увы, не отправлять же ее первой!

Итак, судя по всему, гоблины не обратили внимание на этот проход именно потому, что он был слишком узким, возможно, часть камня у коридора обрушилось и потому осталась только расщелина, через которую никто не желал лезть, новым жителям Мглистых гор хватало иных, более свободных, троп, по которым они ходили. Вот только у гномов не было иного пути, они не могли идти еще ниже, а потому не оставалось другого способа покинуть пещеры, кроме как пройти через помещения, занятые гоблинами.

И все осложнялось тем, что через узкую щель сможет проходить, вероятно, не более одного воина – то есть они могут быть попросту перебиты по одиночке, не имея возможности держать строй. А если прорубать и расширять расщелину, на стук топоров тем более сбежится весь город этих тварей…

Но не возвращаться же им назад! Они уже несколько дней идут под горой, им придется потерять столько же на обратный путь, а после еще огибать этот пик заново – и снова с риском попасть в лапы гоблинов!

Потеря в пару дней не была бы существенна, но подобный круг им обойдется в неделю, а, может, и больше, если при этом они все равно выйдут на врагов – к чему эта осторожность? Зачем стараться и убегать от кого-то, с кем все равно столкнешься? Как бы Торин ни дорожил Авророй, он не собирался шарахаться от любой опасности, у него отряд опытных рубак, они выступили в опасный поход, они готовы ко всему!

Помимо этого, помнил Дубощит и об орках, кто мог еще идти по их следу, лорд Элронд с его воинами порубили многих, но вовсе не всех. Если они ушли в горы, то тут могут вновь выйти на отряд гномов.

По всему выходит, что им надо попытаться пройти через гоблинов, выбрав время и, если получится, место, которое будет им помогать, а не мешать.

- Я могу предложить кое-что? – вдруг спросил эльф.

- Как обойти гоблинов?

- Как превратить наш недостаток в наше преимущество, если, конечно, нам не повезет – может быть, днем те пещеры и вовсе будут пустовать. Или ночью, если гоблины отправятся проверять свои ловушки.

- Хотелось бы верить, но вряд ли целый город опустеет. А любое начало сражения приведет на это место разом всех этих мразей!

- Значит, нам просто надо быть к этому готовыми.

- Что ты задумал? – кивнул Торин Двалину, предлагая присоединиться к обсуждению плана сражения.

- Заманить в ловушку гоблинов…

---

Судьба Франции, Fortune de France. С почином!

А мне тут подсказали (за что отдельное спасибо!), что вышел сериал по Р. Мерлю. Есть в доступе с переводом (в оригинале не нашла, поэтому не могу сказать, насколько он хорош, но вряд ли сильно переврали).
Наверное, стоит сказать, что экранизация не точна - тот, кто читал, должен быть к этому готов.
В то же время... В сериале нет ни одного афрофранцуза. И нет повесточки ни по какому направлению. Костюмы достаточно достоверны (а в сравнении с тем, как последние годы одевают героев, так вообще аутентичны на все 100). Снято действительно в Перигоре, т.е. французы не поленились поехать в тот регион, где происходят события книги. Лица - ну по постеру видно, не откровенно современные все же. В общем, для меня это перевешивает очень многое.
Кроме того, в данном случае это экранизация первой книги, события вертятся в основном вокруг деда герцога д'Орбье (отец там тоже есть, это юный Пьер). Иными словами, я не так придирчива тут, я просто рада неплохому историческому фильму и очень надеюсь, что постепенно они доберутся до Пьера-Эммануэля (правда, с такой скоростью ждать еще 6 сезонов...)

---

Мглистые горы. Кхуздул

Экспериментирую и играюсь. На этот раз я долго мучила нейросеть, чтобы получить что-то подходящее для "Мглистых гор" (перевод использую, как обычно, от Гнома-Полуэльфа, нижайший ему поклон за работу с кхуздулом!).

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 23. Схватка

Ситуация налаживалась. После договора со Стивом наступило затишье, их и вправду более никто не искал. Митчелл чувствовал себя по-настоящему свободным, пока Эндерс был по-прежнему занят предвыборной кампанией, а ирландец, получив расчет и завершив с тренировками, позволил себе побездельничать, то есть продолжал просто гулять, смотреть ТВ и переписываться с Лили, порой заглядывал в школу к Карлу.

Актриса вернулась, когда Джон начинал подумывать, что сможет сохранить их отношения и не станет с ней рвать.

Они говорили с Эндерсом, план был разработан до мелочей. Затягивать пиар-акцию никто не собирался, в ближайшие дни к Колину будет привлечено достаточно внимания, при этом JPR еще не увязнет в этом настолько, чтобы говорить о том, что он должен хорошо знать того, кого предлагает в кандидаты – и вот в этот момент надо было все обрубить. Сил Браги сейчас было достаточно, чтобы всем присутствующим на каком-нибудь вечере, посвященном Колину, внушить, какая он тварь. Перед этим, правда, Эндерс собирался выставить «врагу» условия, дав ему возможность уйти по-хорошему, покажет, насколько он силен, насколько Гандерсон зависит от него.

Если все получится, не исключено, что Локи будет под контролем, зная, что в ином случае он потеряет все, включая свою юридическую контору.

Вампиры им не мешают, можно все силы бросить на лживого бога…

Правда, Митчелл так и не придумал, как сказать Лили правду о себе. За все время они так и не сблизились настолько, насколько хотелось бы Джону. Или он не понимает, а на деле это уже случилось? Странная особенность новозеландцев – они не лезли никому в душу. То ли они настолько уважали чужую личную жизнь, что считали себя не вправе расспрашивать о чем-либо, то ли им просто было неинтересно – понять было непросто, это ведь могла не быть особенность киви, а личный взгляд конкретного человека, кто-то считался с чувствами других, но кому-то не было дела до иных людей.

И как понять, к кому относится Лили?

Когда в Бристоле Люси пыталась расспрашивать Митча, тот раздражался, потому что не хотел выдавать себя, но мысленно был согласен с тем, что именно так и поступают люди, пытаясь сблизиться и получше узнать друг друга, начать понимать, отчего они выбрали ту или иную работу, живут в определенном работе и сошлись с этими, а не другими людьми. Это было нарушение личного пространства, но оно было естественно.

В противоположность этому Лили могла тысячи раз шутить о том, откуда Митчелл может уметь владеть саблей и почему он сбежал из Англии, но она не пыталась его разговорить, не ждала от него исповеди. Они занимались сексом – и Джон готов был признать, что у него никогда не было ночей лучше, – они болтали о съемках, о тех городах, где бывал Митч или Лили, о его лекциях и ее воспоминаниях о школе, но они не пытались перейти некую грань, после которой начинают доверять, начинают считать другого человека особенным, отличным от всех других…

Он слишком многого хочет, понимал Митчелл. Такое родство душ у него было только с Джози, после он долгие годы не мог почувствовать ничего подобного, с Люси обманул сам себя, внушив себе любовь к ней, но вспоминая все ту же Джози. Люди просто постепенно сближаются, находят интересными друг друга, любовь достается вовсе не каждому.

А Лили… с ней просто было весело и так покойно, как давно не было в жизни ирландца. Вот он и позволял себе наслаждаться этим чувством, видя в этих отношениях возможность на какое-то будущее.

У них была назначена встреча как раз тем днем, когда у Эндерса намечалась вечеринка в честь Колина – Митч планировал подстраховать друга, узнать, как все пройдет, и в зависимости от этого либо порвать с актрисой, либо попытаться вывести их отношения на новый уровень. Хотя бы намекнуть на что-то…

Звонок от Хэла стал неожиданностью.

- Я могу чем-то помочь? – Митчелл, конечно, ответил.

- Скорее снова я тебе, - сразу перешел к делу лорд Гарри. – Ко мне вновь явился Катлер, он очень назойлив, но очень болтлив – и кое-что из его болтовни заставляет насторожиться. То дело не дают нормально закрыть, вопреки всем нашим ожиданиям, на этот раз влез кто-то из волков…

- Джордж бы не стал… Черт! Нина? – почти прорычал Митч, вспомнив опять о той ненависти, которая клокотала в медсестре – она и вправду не даст следствию пойти по иному пути, она сделает все, чтобы полиция вышла на ирландца.

- Прости, я не знаю, кто именно, - ответил Хэл. – Возможно, ты помнишь, Катлер – адвокат, поэтому сейчас он близок к происходящему, но имен я у него не спрашивал. На это сообщение никто не обратил внимание, кроме одной девицы, желающей выслужиться. Она-то и общалась с кем-то из волков, как сказал Катлер. Ничего конкретного не узнала, кстати, видимо, эта Нина, если за всем стоит она, все же опасалась говорить напрямую, но почему-то эта коп поверила в то, что искать надо среди других и что главный виновный покинул страну. Не знаю, насколько ей сказали про нечто сверхъестественное.

- И ей, разумеется, назвали имя и то, куда уехал этот виновный?

- Да. Она никому ничего не говорит, но пакует чемоданы – это веселит Катлера, он думает, что если методы «старичков» зайдут в тупик, то он поднимется на этом, покажет, насколько лучше он ориентируется в современном мире. А еще, но это уже моя догадка, он планирует проследить за ней.

- Ты не знаешь, кто эта коп?

- Нет, имени он не называл. Понимаю, что это предупреждение – фактически пустое, но я подумал…

- Я попробую разобраться, спасибо, - уверил Митчелл.

- Насчет Катлера…

Собеседник замялся – явное свидетельство того, что хочет о чем-то попросить. А о чем? Ему чем-то мешает эта упрямая девица, которая ухватилась за то, что пропустили другие? Или его донимают «древние»? Но при чем тут вообще Катлер? Он задумал что-то еще? И что это, о чем лорд Гарри стесняется сказать?

- После разговора с твоим другом, - вдруг заявил Хэл, - я впервые за пять сотен лет не чувствовал жажды.

- Не может быть, чтобы она вернулась! – не понял Митчелл.

- Нет, боже, нет! Просто… я впервые позволил себе столь малое, но столь многое! И… я встретил девушку…

- Катлер тебя донимает? – наконец угадал Джон. – Ты опасаешься, что он отомстит тебе… тем же способом, каким ты когда-то испытывал его чувства? Он уже знает про эту девушку, он видел вас вместе?

- Надеюсь, еще нет. Но да, я боюсь за нее.

Митчелл помедлил. Хэл вызывал у него спорные чувства. То, как он поступил когда-то с Катлером, было гадко, и испытывать жалость к лорду Гарри не получалось: последние остатки человечности в адвокате были убиты вместе с его женой, и тот, кто так цинично угощал мужа ее кровью, не вызывал сочувствия к себе. Однако «древний» отказался от крови, то, что он делал раньше, было не действиями человека, Джон отлично знал, что такое монстр внутри тебя (пусть сам до такого состояния никогда не доходил). Наконец, та неизвестная девушка точно не заслужила стать жертвой разборок вампиров!

- Что ж, - определился Митч, - давай поможем друг другу: вложим в башку этого парня, чтобы он отстал от тебя и не искал меня. Правда, я не знаю, как долго это будет действовать, но пока с внушением у меня все в порядке, у нас будет точно несколько месяцев в запасе, чтобы со всем разобраться.

- Ладно, когда это возможно?

- В принципе в любое время, тебе подойдет через пару часов, я успею согласовать все с другом?

---

Дубль. ЗЭ. Глава 46. Вынужденный отдых

В этой красоте, проникаясь увиденным, не разбирая, во сне или яви, видя будущее или прошлое, Аврора провела много времени. Когда она проснулась, отряд сидел все там же и, судя по тому, как они медленно занимались делами, которых на стоянке тут было и без того не очень много, было ясно, что они не спешат никуда идти, настроившись провести здесь еще немало времени.

- Который сейчас час? – прошептала девушка, встретившись взглядом с сидящим рядом с ней Элрохиром, не сразу сообразив, что под горой, скорее всего, это невозможно определить с такой точностью.

- Около полудня, - тем не менее отозвался тот, подтверждая, что эльфам не нужно смотреть на солнце для этого. – Тебе лучше?

- Почему вы не разбудили меня?! – попыталась сесть Аврора, несмотря на слабость. – Нам… нам надо идти! Столько времени потеряно! И… и вообще, сколько дней прошло? Я одну ночь спала так долго или…

- Одну, - успокоил ее Элрохир.

- Тогда нам пора… - сделала новую попытку подняться девушка.

- Нет. Торин сказал, что мы будем отдыхать тут, - эльф перехватил ее за плечи, уложил обратно на ложе. – Заодно дадим возможность Митрандиру нас догнать – он, конечно, не умеет читать следы, как дунаданы, но разобраться в ситуации может. Вряд ли мы пересечемся тут, скорее где-то на поверхности по ту сторону гор.

- Ладно, вы… мы выжидали время, - приняла объяснение Аврора, хоть и не во всем ему веря, - вы давали Гэндальфу возможность нас догнать, а я еще и много спала. Но теперь я проснулась, мне лучше – мы можем идти…

- Ты еще слаба, - мягко возразил Элрохир на очередное упрямство девушки. – Тебе нужно несколько дней, чтобы поправить здоровье: в горах тяжело, тебе нужны все силы, чтобы идти дальше – и лучше это сделать сейчас, а не свалиться с болезнью после. Мы подождем еще какое-то время, ты окрепнешь.

- Несколько дней – это много, - снова попыталась настоять на своем Аврора. – И Гэндальф нас совсем потеряет!

- Люди так быстро не выздоравливают, - в который раз напомнил эльф. – И не крепнут, тебе надо много лежать, даже с твоими лекарствами. Не спорь, Подгорный король – не тот, кто станет тратить время зазря, если бы он считал, что не может ждать, он отправился бы дальше. Прими это и отдыхай.

- Угу, ладно, да… но сейчас мне надо…

Элрохир больше не стал ей мешать подняться, сообразив, в чем нуждается девушка (даже удивительно, памятуя о том, насколько эльфы не задумываются о бытовых трудностях) – только указал, в какую сторону идти, где тут в горе было устроено все, чтобы уединиться и умыться.

Аврора привела себя в порядок, на этот раз вернувшись в лагерь в очках – ну если отряд пока будет отдыхать, не сходя с места, то ей и так сойдет, пить таблетки и чай можно вообще без очков, даже ничего не видя, мимо рта не пронесет.

Можно было бы все-таки сделать попытку убедить Торина выступить, однако, как верно заметил Элрохир, если тот уже настроился отдыхать и все с этим согласны, зачем мешать? Дубощит не станет тратить дни попусту, он знает, когда ему надо быть у Эребора, знает, какое сейчас число (в отличие от нее, кстати), значит, он принимает решение осознанно. По правде говоря, слабость никуда не делась, девушка, в противовес своим бравадам, на деле прекрасно понимала, что лишний день отлежаться – самое верное решение, потому и поддалась этому желанию. И доводу о том, что лучше это сделать сейчас, а не свалиться где-то после, доставив еще больше забот гномам.

Они все пока отдыхают.

Не несколько дней, конечно, что бы там ни говорил Элрохир и ни думал Торин, но этот один еще можно отдохнуть, активно попивая таблетки и все те чаи, которые будут делать эльфы. Тем более, что это время можно было провести неплохо, с максимальной пользой не только для тела…

Когда она вернулась, Дори уже поджидал ее с кружкой чая, рядом еще устроился Ори со своим блокнотом – переминаясь с ноги на ногу, но, ловя поощрительные взгляды парней, не собирался отступать.

- Я подумал, - смущаясь заявил молодой гном, заметив вопрос в глазах девушки и немного вдохновленный ее улыбкой, - я… да, я подумал, что, если ты хорошо рисуешь, ты могла бы изобразить что-то из своего мира. Я пытался рисовать по твоим рассказам, но не уверен, что вышло похоже…

Аврора приняла чай, отхлебнула горячий напиток, признательно кивнув Дори, задумалась лишь на миг.

- Нет, - объявила она. – Ори, прости, я понимаю, что тебе интересно… Наверное, вам всем… У меня есть несколько фото… Но я не хочу их смотреть, я буду грустить, вспоминая дом. Извини…

- Да, я понимаю, - уверил ее гном. – Ну тогда просто скажешь, я… у меня получилось хотя бы похоже?

Отказываться было уже неудобно, девушка протянула руку к блокноту-альбому, подумав, что пить чай, рассматривая изображения – это почти что смотреть телевизор, только гораздо приятнее.

Изображения, конечно, не были похожи, зато Аврора в полной мере оценила фантазию молодого гнома: дома-небоскребы представляли из себя горы со множеством балконов и окон, а дома поменьше, видимо, были вдохновлены фахверковыми постройками, только в них было больше этажей, правда, каждый все равно нависал немного над предыдущим, представляя забавную перевернутую пирамиду; по брусчатке между этими строениями ездили повозки, схожие с каретами, но без лошадей, с сидящими на облучке шоферами; а в воздухе парили такие же кареты, только длинные…

- Я угадал? – с надеждой спросил юный гном.

- А знаешь, да, - определила для себя «провидица». – То есть все это выглядит не совсем так, но… мне кажется, те, кто у нас когда-то все это придумывали, тоже видели будущее именно таким.

- Ну, я хотел…

- Ты здорово рисуешь, - похвалила путница. – Я думаю, когда-нибудь эти картины можно будет использовать для постройки чего-то подобного.

- Правда? – зарделся от похвалы собеседник.

- Я почти уверена в этом! – проглотила девушка воспоминания о будущей смерти гнома. – А скажи, у тебя есть рисунки Эред Луин? Можешь показать?

- Конечно, - согласился Ори.

Этот день так и прошел. Аврора рассматривала изображения Синих гор (рисовал Ори и вправду очень талантливо, путница ничуть не лукавила), пила чай, который Дори делал по рецепту эльфов (и в котором пока разобрала только привкус каких-то кислых ягод), обсуждала с Бомбуром ту кашу, которую он готовил (хвалила, но старательно отнекивалась от добавки), одобряла попытки Бофура наиграть «В пещере горного короля» на флейте (очень романтично и сказочно выходило), пыталась общаться с Бифуром (больше знаками, но все равно они понимали друг друга), выслушивала советы Нори по метанию ножей и ворчание Оина о том, что гномья медицина не хуже эльфийской, потому он бы и сам смог вылечить девушку, но добавляла, что в этом отношении вообще доверяет своим лекарствам. И, само собой, она постоянно болтала о чем-то то с близнецами, то с Фили и Кили, на этот раз, в основном, с подачи Аврора, сравнивали архитектуру и скульптуру разных народов, споры были не очень бурными, искусство все-таки не то, что может кого-то поссорить (ну если только каких-нибудь искусствоведов).

К вечеру, перед сном, путница чувствовала себя почти выздоровевшей: жар больше не поднимался, горло тоже не так скребло, глаза почти не слезились. Все это позволяло Авроре настраивать себя на главное – завтра они выступают дальше, лучше идти с частыми остановками, чем сидеть на месте, а после торопиться, такой темп она вынесет с трудом, даже если все ее вещи понесет кто-то другой.

С этими словами она и подошла к Торину, решив умолчать только о вещах, потому что вовсе не желала, чтобы за нее что-то делали. Но изложила она разве что треть своих аргументов…

- Мы после это решим, - несколько грубо буркнул гном, прервав ее фактически на полуслове.

Девушка сжала зубы, заставив себя не обращать внимания на тон Подгорного короля и его резкость, с которой он заговорил, даже не дослушав ее до конца. Наверное, напомнила себе «провидица», он слишком зол из-за их остановки, хоть и не желает этого показывать, а значит, надо ей настаивать на продолжении похода (и неважно уже, как она будет себя чувствовать завтра, продержится и дальше на таблетках).

- Я не хочу никого задерживать, - снова решительно произнесла Аврора. – Я согласна, что была не права до этого – я поторопилась, решив, что болезнь не так сильна. Но теперь я уверена, я чувствую себя лучше, я смогу идти завтра. Давай не станем терять время, этого не хочешь ни ты, ни я, давай отправимся в дорогу!

Дубощит глянул на нее с какой-то яростью и не произнес больше ни слова, только мрачно кивнул, соглашаясь.

Ну вот что она не так сказала?! Она же просто предложила то, чего он и сам хочет – на что он так сердит? Просто злится на уже потерянное время? Так надо было будить ее, это он позволил ей спать до полудня…

Но дискутировать она не решилась, просто побрела к своему ложу – теперь ей и вправду надо хорошенько выспаться.

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 22. Договоры

Эндерс ничуть не преуменьшил события вечеринки, ну разве что не сказал про появление Колина – но в сравнении с другими ссорами оно прошло почти незаметно, Джонсоны были чересчур заняты выяснением отношений с отцом.

Йохан был… ну, самим собой. Наверное, став богами, его сыновья и вправду смогли бы принять тот факт, что он не семейный человек и сбежал от семьи – противиться силе внутри себя было почти невозможно. Ну, по крайней мере, Эндерс точно это отлично знал по себе, борясь столько дней с тягой Браги к Идунн.

Было главное «но» – неумение Йохана сдерживать свои руки. Может быть, только Эксл не получил свою порцию тумаков в детстве, поскольку был еще слишком мал, другие же братья и сами прятали синяки* под одеждой с длинными рукавами (чтобы в школе не заинтересовались), и видели, сколько доставалось матери. Вернувшийся отец ничуть не изменился, он все время твердил о природе богов, о том, что их союзы с богинями очень плохо заканчиваются, и о том, что их мать была тоже не подарок…

Эндерс не выдержал, дал в челюсть придурку.

На самом деле честь вдарить папаше принадлежала Таю, именно «ледяной» братец шел на вечеринку с этим настроением… Но умение Ньерда успокаивать бушующий океан работало и с людьми, и с другими богами – стоило отцу заговорить, сыновья забывали, что хотят ссоры, так произошло и с Тайроном.

Первым удалось это «прервать» деду, явившийся Олаф с порога врезал сыну в морду, не позволив ему заговорить с собой. После он сподобился рассказать внукам об умении их отца и о том, почему они злятся на него, но не противостоят ему.

Джонсоны сделали вторую попытку, на этот раз внимание Ньерда было сосредоточено на Тае в первую очередь, Эндерс стоял боком. А может быть, причина была в Браги – бог слова воздействовал на других подобным же образом, поэтому сам был менее восприимчив к внушениям, а после помощи Идунн тем более. В любом случае, на этот раз попытка оказалась более удачной: в тот момент, когда отец перешел к оскорблениям матери, Эндерс не сдержался и, может быть, не очень сильно, но ощутимо, вмазал папаше. Тай одобрительно кивнул, разве что жалел, что сам этого не сделал.

По этой причине Эндерс, рассказывая Митчу о вечере, сослался на брата, правда, говорил об этом с иронией. Ну и ладно, важнее ведь, что они дали понять Йохану, что они думают о нем и его методах «воспитания»!

А, еще Эксл! Он, конечно, оказался главным дураком. В этой ситуации его было сложно судить, поскольку он был младенцем, когда их бросил отец, но… Нет, все же, по мнению Эндерса, младший брат был идиотом, потому что Джонсоны могли спорить по самым разным вопросам, даже в отношении Колина они порой расходились во мнении, однако в один голос твердили Экслу, что их папаша – первостепенный мудак мировой величины.

И какой итог? Младший Джонсон сбегает с отцом, поверив в какую-то хрень о том, что они теперь будут как настоящие папа и сын!

Об этом Эндерс в красках рассказывал Митчеллу, не в силах удержать эмоции. Ирландец почему-то не спешил поделиться историей своего дня, замялся в ответ на вопрос бога поэзии, и тот поспешил вернуться к своей семейке, чтобы друг не почувствовал себя неуютно. Если он хочет о чем-то умолчать, это его право.

- Я встретился сегодня с главой местных вампиров, - внезапно объявил Джон и тут же смутился, видимо, чувствуя себя неуютно…

- Так, и что этот урод от тебя хочет? – сосредоточился Эндерс.

- Кажется, ничего, - ирландец немного расслабился, понимая, что бог готов его выслушать и помочь. – Скорее, это мне нужна его помощь. Вот только я не могу понять, насколько могу доверять его слову и… тем его рассказам об островах и том, как тут появились вампиры. Если все это правда, я могу быть тут в полной безопасности.

- Ты говорил об этом с Карлом?

- Я… не знаю, стоит ли. Он давно держится в стороне от всех, его никто не донимает и не преследует.

- Именно потому он может поделиться с тобой, как этого достичь.

- С ним все просто: как и Айвен, как и Хэл, он давно «древний», он может жить, как пожелает. Разве что Сноу захочет заполучить его под свой контроль.

- Это еще что за хрен?

- Один из самых старейших вампиров, некоторые считают, что он один из первых, поскольку он может управлять кем угодно из нас.

- Управлять? – офигел Эндерс. – Это как?

Ирландец разом осушил бокал вина, кажется, ему очень не хотелось об этом говорить – вряд ли потому что он стеснялся, скорее, потому что его бесила вся прошлая жизнь, из-за этого одновременно он очень хотел выговориться.

- Митч, в чем дело? – Джонсон дал понять, что ему и вправду интересно и важно узнать подробности.

- Ты в курсе, как становятся вампирами?

- Ну по фильмам вроде в них превращаются люди после укуса другим вампиром, но ты говорил, что все это фигня.

- Фигня, - подтвердил ирландец. – Человек должен умереть, причем любым способом, скажем, его может сбить машина. Но если на последних минутах его жизни вампир напоит его своей кровью, то после «родится» новый вампир.

- Так, допустим, это любопытно. Какое это имеет отношение к тому чуваку, которого ты упомянул, одному из старейших?

- Столетиями каждый новый вампир выпивал немного крови предыдущего, она давала им новую жизнь, мы все связаны через это – в каждом из нас есть хотя бы капля крови от тех, первых вампиров. Это наш наркотик, это наша сила, наш способ восстановиться… и это та часть старейших, через которую они могут нам приказывать.

- То есть он буквально может управлять тобой и другими вампирами?

- Ну не совсем, чем больше «промежуточных» отцов между мистером Сноу и другим вампиром, тем влияние слабее – с одной стороны. С другой стороны, молодые вампиры часто не в силах противиться зову крови вообще, потому управлять ими гораздо легче**. Думаю, поэтому Карл во многом вне всего этого: тот, кто его обратил, давно мертв, его собственное положение позволяет ему держаться в стороне от всех кланов, хотя если мистер Сноу решит вдруг устроить войну с людьми, он может подчинить и Карла тоже.

- Ты же теперь тоже «древний».

- Непривычное чувство. Кроме того, думаю, Хэл не просто так исчез от всех, наверняка дело не только в том, что жажда крови мучает нас всегда, но и в том, что наши сородичи всегда готовы затащить в это болото всех. Он сказал, что меня никто не станет донимать, но я не хотел бы, чтобы кто-то из них появлялся тут даже с предложением приехать к ним. А тем более я не уверен, что никто из них не воспримет как оскорбление мой отказ от этого.

- Ну… э… ладно, - наконец выдавил Эндерс, путаясь во всех хитросплетениях кровососов. – И все-таки я считаю, тебе лучше поговорить с Карлом. Как минимум, он подтвердит слова Хэла насчет «древних» и твоей безопасности. Как максимум, он расскажет тебе в деталях о местных клыкастых парнях.

- Возможно, ты прав, попробую сначала так, это точно проще, чем звонить снова Хэлу, тем более, что, в конечном итоге, никто не может поручиться за этого Стива – о нем и вправду даже никто не слышал.

- Тогда что ты хочешь узнать?

- Хочу иметь представление о его «родословной», это даст мне представление о том, каких принципов он должен придерживаться.

- Ну, он может все делать совсем не так, как его «родитель», - резонно заметил Эндерс. – Возьми для примера меня, я – вечный урод семьи. А если не нравится, взгляни на себя – многие ли из ваших убивали своих создателей?

- К сожалению, это так, но тут и вовсе лишь одно решение – ждать. Давай вернемся к твоим планам, побег Эксла что-то меняет?

- Ну только в части поисков Фригг. Я уже подумываю сам наведаться по тем дамочкам, что отыскала Ингрид, попробовать поговорить с ними – вроде бы у нее нет причин прятаться, она хотя бы может представиться.

- Что это даст?

- Только возможное ускорение их союза с Одином, но… а, черт, не знаю! Если раньше мы старались опередить богинь, то теперь в этом нет нужды. Колин тоже больше заинтересован в нашем успехе, чем поражении, а если бы и нет – пока он будет занят предвыборной кампанией, значит, не будет вредить Экслу.

- То есть ты посылаешь это все нафиг?

- Видимо, да, Митч! А почему нет? Младший братишка продолжает валять дурака и строить из себя подростка, старший вообразил себя героем бразильского сериала и делает вид, что страдает от предательства любимой. У меня сейчас гораздо больше сил, чем было до того, как я притащил чертову палку! Не то чтобы я не хотел заполучить весь мир, но пока я готов довольствоваться тем, что имею!

- Какая скромность! – рассмеялся ирландец.

- О да, я таков! Но, кстати, я всерьез говорил насчет поездки за город – когда будет время, можем ненадолго прокатиться.

- Прости, я все же не считаю это хорошей затеей: вряд ли нам стоит рассказывать Лили и Шарлотт о нашей сущности, а вслепую рисковать ими жестоко – ты же понимаешь, что Колин может нанести удар кому угодно!

- Блин, я не могу даже поехать потрахаться с красивой актрисой! Что за дерьмовая жизнь! Я начинаю сомневаться в пользе нашего плана.

- Ты ведь уже дал ему согласие?

- Да, и этот урод объявил об этом на вечеринке, чем дал повод Майку снова кричать о том, что я предаю семью.

- Колин был там?

- А, да, я не сказал… Ну, вообще его присутствие почти ничего не решило: Тай, конечно, не поддержал Майка, Олаф и Эксл пришли позже, кроме того, Мишель дала по яйцам Колину за все прошлые унижения, да и вообще все были сосредоточены на нашем козле-папаше, всей этой истории с пиаром Локи никто не придал значения.

- И ты при этом уверен, что вы помирились с братьями?

- Сегодня мы общались так, как было до последней ссоры, так что – да, можно сказать, мы помирились. Возможно, завтра Майк вновь передумает, но, думаю, он будет занят, у него столько дел: надо и мораль Мишель прочитать раз десять, чтобы она поняла, как низко пала, связавшись со мной и используя свои силы, надо пытаться воспитывать Эксла – просто отыскать его мало, нужно донести до него мысль, что не надо доверять отцу.

- Разве он и так не доверяет старшему брату? Кто все эти годы заменял ему родителей? Неужели Эксл даже этого не понимает?

- Я сам поражен, но, - Эндерс лукаво улыбнулся, - знаешь, Митч, меня это даже веселит: судя по всему, Майк впервые столкнулся с тем, что вся семья от него отвернулась, и даже маленький братишка побежал за тем, кто его бросил, а не за тем, кто все эти годы подтирал ему сопли. Может быть, Миккель сделает хоть какие-то выводы. Да и Экслу эта поездка… я думаю, на пользу. Конечно, он может вновь потерять место в колледже, зато наконец начнет смотреть на других реальным взглядом, а не выдавать свои капризы за волю Одина.

- Все-таки ты засранец, - рассмеялся вампир. – Ты радуешься тому, что твоим братьям придется не просто влезть в дерьмо, но окунуться в него по уши!

- Эй, я честно пытался их всех вытащить из этого! Но преуспел только с Таем! А уж кто не захотел вылезать, тот пусть продолжает хлебать дерьмо в свое удовольствие – я им мешать не стану! Да, я засранец, потому что не собираюсь пинками всех гнать к светлому будущему, глотая оскорбления в свой адрес.

- Что ж, не могу не согласиться, - Митч стал серьезен. – Я очень ценю то, что ты сделал для меня и…

- И я не стану продолжать этот разговор, потому что не хочу, чтобы ты начал рыдать и каяться, - прервал его Эндерс. – Если возвращается жажда или «ломка», просто скажи, я не настолько пьян, чтобы не иметь возможности с ними справиться. Но давай договоримся о главном правиле: мои друзья не распускают сопли и не вешают на себя все грехи мира, но честно делятся со мной проблемами. Идет?

- Идет, - слабо улыбнулся ирландец. – Но ты же понимаешь, что это обоюдное? Мои друзья не ведут себя, как последние засранцы в отношении человечества, на нелюдей мне наплевать.

- Это же не намек на то, что я не могу соблазнять женщин?

- Только если интерес обоюден.

- Дружить с тобой становится обременительно, - рассмеялся Эндерс, но, заметив, как немедленно помрачнел Митчелл, добавил: - Ладно, ладно, я готов принять твои правила, на самом деле они меня ничуть не ограничивают, мне неинтересно заставлять заниматься сексом тех, кто меня не хочет.

- Тогда, пожалуй, я тоже скажу, что твои правила несколько обременительны, я не люблю нагружать других своими проблемами. И все-таки я их принимаю.

---

Дубль. ЗЭ. Глава 45. Окраины Мории

Ночь прошла спокойно, девушка, устроившись, наконец смогла уснуть. Правда, на этот раз спала она совсем мало – слишком много времени накануне ушло на то, чтобы найти это место, а затем уснуть. Как гномы определяли время (если они вообще определяли, а не просто считали, что раз устали, пора отдыхать), Аврора не знала, но по ее ощущениям было раннее утро, когда Торин поднял весь отряд. А может, ему кто-то из эльфов подсказал, что пора? Они могут чувствовать время внутри стен?

Хуже было то, что путница чувствовала себя по-прежнему разбитой, возможно, даже более измученной и разбитой, чем накануне. Она через силу запихнула в себя что-то из завтрака, не чувствуя вкуса и плохо помня, как вообще приводила себя в порядок. То есть, конечно, она помнила, как Дори указал ей место, за углом, где можно было сделать все и незаметно. Кстати, определенно гномы в прошлые века многое предусмотрели, фактически все, что могли, поскольку тут было относительно чисто – через небольшие каналы-ямы все отходы уносились сточной водой. Не исключено, что это им так повезло, поскольку они находились в тех коридорах, где не было гоблинов, те не успели все испортить. И все же Аврора предпочла поскорее забыть все это, чтобы не ужасаться тому, что она делает и в каких условиях. Как там ей сказал Дубощит в начале похода? Это естественно и необходимо, больше ничто не имеет значения.

Стало капельку лучше, голова уже не казалась тяжелой, мысли немного прояснились, она могла продолжать поход.

Правда, общее состояние не улучшилось, ноги были как ватные, дышалось тяжело, а в висках стучало. Девушка отправилась туда, куда пошли все, за все утро обменявшись только общими фразами со спутниками и даже ничего не сказав, когда речь зашла об исчезновении Бильбо. Пусть Бофур объясняет, у него наверняка выйдет лучше, со своим умением сглаживать углы он сможет все представить не так болезненно и для гномов, чтобы не посчитали это предательством, и для самого мистера Бэггинса, чтобы никто не подумал, что он уже покойник, раз ушел от бывалых воинов.

Последнее во многом беспокоило девушку, но она успокаивала себя теми доводами, что произнес сам полурослик. Помимо прочего, подумалось Авроре, у хоббита при себе меч, который светится, если рядом оказываются орки или гоблины, и он достаточно умен, чтобы это понимать, так что, хоть он это и не сказал сам, наверняка помнит, а потому знает, как ему избежать ненужных встреч. А потому волноваться за Бильбо не стоит, возможно, он и вправду в меньшей опасности, чем они.

Рассказывать о намерениях мистера Бэггинса лично ей точно не хотелось, Торин и так не лучшего мнения о хоббите, только накануне он набросился на Бильбо, унизив его, узнав, что тот сбежал, Дубощит и вовсе будет зол, Аврора не желала быть гонцом, что приносит дурные вести, так и весь отряд может возненавидеть полурослика – и пусть они даже больше не встретятся, ни к чему это, девушка симпатизировала Бильбо.

Бофур не успел ничего объяснить: непонятно почему, но после того, как кто-то в отряде спросил, куда делся мистер Бэггинс, Торин коротко рявкнул, что он не собирается разыскивать предателей. Неужели он слышал ночной разговор? Его не было рядом, в этом Аврора была уверена, но, правда, он мог видеть, что хоббит направился прочь – достаточно, чтобы сделать выводы о том, что случилось ночью? Или Бофур ему доложил обо всем потом, скажем, сдавая смену, поэтому Дубощит обо всем точно знал, это другим не было нужды что-то объяснять? Хотя почти наверняка после новости передадут наедине и шепотом.

Пока же настроение лидера поняли все, более никто не спрашивал о том, куда девался хоббит, просто отправились дальше – уже более свободно, не строем, однако предпочитая тишину, сохраняя внимание, кроме того, эльфы по-прежнему отправились вперед, проверяя коридоры.

- Тебе плохо? – окликнул ее Фили некоторое время спустя, когда они петляли по каким-то туннелям.

Ну вообще они постоянно петляли по каким-то коридорам, отслеживать их было сложно, даже если задаться этой целью, девушка вовсе предпочитала отдать эту обязанность гномам, сама она не смогла бы отсюда выбраться уже после четверти часа с момента, как они выступили в поход. А в плохом самочувствии так тем более невозможно ориентироваться, разве что себе стрелочки рисовать на стенах.

- Я… нет, просто… устала, - упрямо предпочла отрицать очевидное Аврора, а чтобы не углубляться в эту тему, предпочла заговорить о другом: - А где мы находимся? Эти проходы строили гномы?

- Да, это дальние окраины Кхазад-Дума, - кивнул Фили. – Почти нежилые, судя по всему, их использовали под склады и просто пути, чтобы не ходить по земле, наш народ предпочитает подземные дороги, они нам привычнее, тем более, так бывает даже быстрее: наверху надо то подниматься, то спускаться, перевалы петляют, погода меняется, а здесь можно прокладывать почти прямые туннели – это и для торговли очень удобно. Ну… было удобно, когда-то здесь было самое великое из наших королевств!

- Тут совсем уныло, наверняка, по твоему мнению, - вступил в разговор его брат, помогая отогнать неприятные мысли. – Но это только потому, что это далеко от центра и давно заброшено. Таким коридорам мы не уделяем много внимания, заботимся, чтобы камень был укреплен и не сыпался. А вот те, что ведут к главным залам, всегда отшлифованы, облицованы лучшим камнем… Тебе непременно надо на них взглянуть!

Девушка невольно ощутила себя Леголасом, которому Гимли расписывает красоты палат своих предков. Что ж, в любом случае, в саму Морию они сейчас не отправятся. Да и до Эребора отсюда слишком далеко, чтобы менять планы, так что она может воображать все эти залы, но не увидит их лично.

- А эти знаки, которые вы высматриваете? – изменила тему путница, надеясь, что так парни не будут грустить о прошлом.

- О, это просто, - радостно отозвался Кили, несколько этим удивив – Аврора допускала, что это может быть тайной от других народов. – Мы ставим самые главные знаки, чтобы знать, куда ведет коридор: вверх или вниз, наружу или вглубь скалы, делаем пометки, если у него особая цель, например, если там хранится оружие.

Они как раз проходили одно такое ответвление, потому гном показал значки, пояснив, что каждый из них означает, а еще некоторое время спустя, на новом коридоре, пояснил те, которых не было раньше.

«Провидица» их не запоминала, может быть, что-то и отложилось в памяти, но путница не была уверена, что это ей нужно, поэтому и не старалась удерживать внимание на том, что ей говорят. Одновременно за подобными разговорами Аврора отвлекалась и чувствовала себя несколько лучше, но первый же привал – самый короткий, отряд воспользовался тем, что проходил небольшой источник с водой, и решили остановиться, чтобы напиться и освежиться – показал, что самочувствие девушки ухудшается. Путница не желала это принимать, снова списывала все на усталость и почти бессонную ночь, не в силах объективно оценить свое состояние, стараясь не замечать того, что у нее все сильнее стучит в висках, все тяжелее дышать...

Однако вторая остановка, на обед, уже не оставляла сомнений в том, что происходит, все симптомы разом дали о себе знать.

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 21. Удачи и препятствия

- Все еще готов позвать меня выпить с тобой? – встретил Эндерса вопросом ирландец, который далеко не ушел от бара.

- Не со мной, но за тебя, - поправил его бог поэзии.

- Я повел себя грязно.

- Ну… не знаю, думаю, на твоем месте я бы тоже психанул, - протянул Джонсон, почесывая подбородок. – Я и на своем-то месте часто не выдерживаю… Кстати, сразу за тем, как ты ушел, Майк заявил, что только такой редкостный урод, как я, мог связаться с вампиром, но поразительно, как ты влияешь на меня.

- Ага, у Эндерса пытаются пробиться белые крылья за спиной, - добавил Тай, тоже выходя наружу. – Я сдал Эксла, дальше пусть Майк о нем позаботится. Едем пить?

- Уверен, что не хочешь пойти к Дон? – уточнил бог поэзии.

- Уверен, что уже очень поздно, - заметил «ледяной» парень. – Я написал ей, что после встречи с семьей могу только напиваться. С ней все в порядке, она ответила, что ложится спать. Итак?

- Надеюсь, в магазине еще остались достойные бутылки, - подвел итог Эндерс. – И, кажется, у меня не осталось еды дома.

- У тебя ее и не было, - хмыкнул Митч, идя вслед за братьями (благо, им было недалеко, за руль никто сейчас бы не сел). – Ничего, у меня достаточно. Кстати, Тай, а почему Эксл говорил, что ты больше не бог? Разве он не знает?

- Как-то не нашлось повода упомянуть об этом.

На этом разговор прекратился, они добрались до магазина и сосредоточились на выборе напитков для этого вечера. И только когда оказались в квартире Эндерса, беседа вновь вернулась к событиям в баре.

- Я правильно понял, что твоя семья пыталась тебе отморозить яйца? – начал Митчелл. – Что за нафиг?

- Ну Эндерс был самим собой, - ответил за брата Тай. – Одна женщина на него запала – и он не стал отказываться, когда дамочка ему подмигнула, заманивая в туалет. И Эксл с Майком решили проучить Эндерса, так сказать, охладить его, насыпав льда в штаны… Блин, я правда не знаю, как они до этого додумались!

- Проучить? – поднял брови вампир. – Черт! А Майк не хочет себе насыпать льда, чтобы не делать ставки на женщин?!

- Стоп! – прервал его Эндерс. – Все это уже в прошлом, забыли!

- О, вот что и вправду умеет твоя семья, так это забывать обо всем, - поморщился Митч. – Мы вроде бы не так давно говорили с ними, совсем немного времени прошло с того дня, когда они чуть не убили тебя – и что? Ведь даже дед был на твоей стороне, но…

- Но у нас не принято признавать свои ошибки, - завершил светловолосый Джонсон, разливая вино. – Нахрен все!

- Только сильно не увлекайся, завтра все же открытие школы, - напомнил ирландец. – А вы уже немало выпили в баре, если я верно представляю ваш этот Бергербар. Кстати, раз это мероприятие было нарушено, вы будете что-то отбирать у других?

- Я же не Майк, - пожал плечами Эндерс.

- Митч, если позволишь, я бы хотел спросить, - Тай взял бокал, но не пригубил, крутил в руках.

- Я действительно мучил людей, - угадал вопрос тот. – Не горжусь этим ничуть и, на самом деле, я очень быстро от этого так устал и был сам так вымучен, что прикладывал все усилия, чтобы хотя бы убивать без издевательств. Но последние годы я гораздо лучше себя контролировал даже без сил Браги, а уж с помощью Эндерса и вовсе не опасен, ты можешь не беспокоиться за Дон.

- Нет, я верю тебе, - вздохнул темноволосый бог. – Однако… а, черт, не знаю! Надеюсь, все-таки тебе не придется исполнять свое обещание – вот и все.

- Я тоже на это рассчитываю, - серьезно кивнул Джон.

- Ну и я рассчитываю, - поддержал Эндерс. – Наши братцы – засранцы, но они могут быть полезны, если мы увязнем в драке с Колином.

- А что за дела у Мишель? – припомнил Тай.

- Не знаю, откуда обо всем этом узнал Майк, хотя… если он решил кого-то выследить, то запросто сделает это. Но не представляю, что ему сказала Мишель, на деле все просто: мы договорились о том, что я нахожу клиентов, желающих исцелиться, а она использует ветвь. Разумеется, и речи не шло о том, чтобы рассказывать, кто она, я говорил, что у меня есть талантливый целитель, кем себя называет она – мне все равно.

- Полагаешь, они поссорились?

- Не до такой степени, чтобы она ушла, ведь она не явилась ни к тебе, ни ко мне… Хотя, хрен знает! Может, она уже успела вернуться к Колину. Впрочем, я честно выплатил ей долю от денег, которые перечислил клиент – вдруг Мишель решила, что может жить, содержа себя сама?

- И без чьей-либо защиты?

- Да, это было бы слишком странно для нее, - рассмеялся Эндерс. – Но меня гораздо больше волнует, что теперь делать с поисками Фригг. Судя по всему, Эксл так до конца и не пришел в себя – и что теперь Ингрид делать с ее вариантами?

- А может, это и неплохо? – возразил Тай. – В конце концов, именно Эксл пытался помочь оракулу, пусть теперь она попытается вытащить его из этого состояния.

- Вот только он ничего не добился, - не удержался от насмешки второй Джонсон. – Если бы не ты, мы бы остались без богини мудрости. Я согласен, что Ингрид может попытаться помочь Экслу, но… Давай начистоту: она – наркоманка со стажем, пусть и меньшим, чем у деда, но немалым. И это отнюдь не помогает ей, Ингрид – из тех людей… и богов, которые сами все портят в своей жизни.

- Ну не ударит же ее Эксл за одно лишь предложение познакомиться с какой-то девушкой, - однако тон Митчелла говорил о том, что он и сам не уверен в своих словах: тот, кто не дорожит родными, не пожалеет и стороннюю женщину.

- Я попробую это предложить Ингрид, если увижусь, - принял Эндерс. – А затем было бы здорово рвануть на природу. Митч, Лили тебя ждет на съемках?

- У тебя открытие школы завтра, а также начало предвыборной кампании, - занудно напомнил о правде жизни тот. – И я тоже не уеду, потому что в этой ситуации я не могу тебя оставить.

- Но и Шарлотт свалила из Окленда, - закатил глаза Эндерс. – Вы из меня хотите монаха сделать?

- Ты пару часов назад имел в туалете незнакомую бабу! – возмутился Тай. – Сколько еще секса тебе надо?! Нет уж, ты заварил тот еще котел с опасным зельем – и не пытайся свалить, когда оно закипает!

- Вообще-то я думал съездить лишь на несколько часов, - засмеялся бог поэзии. – Здесь не так и далеко.

- Хелен все не дает тебе покоя? – Митч был, как всегда, более проницателен.

- Я справлюсь, - эта фраза уже стала его визитной карточкой, но Эндерс продолжал ею прикрываться. – Кстати, уйти в работу – тоже неплохое решение.

Последнее он сказал абсолютно искренне: любимое дело отлично занимало его мысли, не позволяя отвлекаться на женщин, даже если речь шла об Идунн. Просто образ прожигателя жизни ему нравился гораздо больше, поэтому периоды плотной работы у него случались не так и часто (в основном так было раньше, когда он только создавал бизнес).

А вот на следующий день он как раз и последовал этому плану. Сначала отправил сообщение Колину, что принимает его предложение и готов обсудить завтра, когда у него будут наработки по пиар-акции. Затем пришло время школы.

Основными работами тут, конечно, занимался Карл при помощи Дэна, JPR все это время только делало свое дело, то есть подбирало спонсоров и рассказывало о проекте как можно большему количеству людей. Однако общее мероприятие надо было курировать именно агентству, кроме того, на открытии должны были присутствовать журналисты, поэтому задачей Эндерса было сделать так, чтобы никто из них не пытался снять Карла: при случайных фото можно посчитать случайностью отсутствие кого-то на снимке, но если это будет делаться умышленно, то наверняка возникнут вопросы, как это возможно.

До вчерашнего дня Джонсон полагал, что это может быть сложнее, после того, как они открыли Дон правду, задача упростилась: женщина, как и Тай с Митчем, присутствующие тут, крутились где-то неподалеку от журналистов, отвлекали их разговорами, рассказами о самой школе, привлекали к этому кого-нибудь из учителей, которых приняли сюда на работу. И только в самый ответственный момент в дело вступил Браги, убедив всех, что делать фото и видео главного спонсора школы не нужны, такой скромный человек предпочитает остаться в тени и не желает, чтобы его преследовали завистливые люди, поливающие его грязью. Не было сомнений, что именно это объяснение и предложат теперь журналисты, хотя всех других участников проекта они непременно засняли (ну кроме Митчелла, но тот, вложив деньги, совсем об этом не распространялся).

Во всем остальном открытие прошло идеально. Было много теплых слов и напутствий, вампиры при этом точно чувствовали себя недостойными этих похвал, всячески стараясь отвести от себя внимание и похвалить кого угодно другого и сосредоточить внимание на детях, которых принимали в школу…

- Отличная работа, мистер Джонсон, - подошла в конце мероприятия Дон. – Нами заинтересовались еще несколько компаний – они поражены тем, как удачно мы можем устроить бесприбыльное событие.

- Отличная работа, мой дорогой партнер! – улыбнулся Эндерс. – Если ты считаешь, что среди этих контрактов есть стоящие, завтра их обсудим.

- Спасибо, я обдумаю…

- Не трать на это много времени, в первую очередь отдохни, - на всякий случай предложил пиарщик. – И вот еще что… Мой ледяной братец уже сделал тебе предложение?

- Н-нет, но… какая разница?

- Значит, я еще могу успеть! Не хочешь выйти за меня?

- Эндерс, что за странная идея? Я не люблю тебя и… и не хочу с тобой спать, уж извини за откровенность.

- Я тоже не хочу с тобой спать, - кивнул тот с широкой счастливой улыбкой. – Я слишком тебя уважаю. Но как еще я могу тебя надежно привязать к себе и к своему агентству, если не стать тебе родней?

- Ты же предложил мне партнерство – это, кстати, гораздо выгоднее, чем брак, нам не придется делить имущество в случае развода.

- Дон, ты меня поражаешь! Неужели ты уже хочешь со мной развестись?! Ты разбиваешь мне сердце! – Эндерс для пущего драматизма приложил ладонь к груди. – И при этом ты еще и юрист?! Дай знать, если все же решишь порвать с Таем!

- А серьезно, ты хотел бы этого?

- Если серьезно, то этот – лучший из моих братьев, - без тени улыбки отозвался бог поэзии. – И, пожалуй, лучший из людей, которых я знал в своей жизни. Ну, не считая тебя. Вы подходите друг другу… так, что меня аж тошнит от вас!

Изменение тона заставило ее улыбнуться.

- Спасибо, Эндерс!

На этом день и закончился. Дон, конечно, отправилась с Таем, светловолосый Джонсон заполучил компанию Митча, Карла и Дэна – с которыми они отпраздновали успешное открытие школы, но долго не засиделись. И не только потому что все устали, но и… бог поэзии ощутил себя неуютно от количества слов благодарности, которые на этот раз обрушились на него, особенно от вампиров.

- Эй, я по сути ничего не сделал! – отнекивался он. – На этот раз наши с Дон усилия были меньше, чем обычно, все делалось само собой!

- Не будь тебя, не было бы и школы, - возразил Карл. – Я сотни лет причинял боль и убивал, а теперь могу жить обычной жизнью. И я могу подарить детям, оставшимся без родителей, возможность обучаться искусству, я полезен… это то малое, что я бы хотел дать тем, кто пострадал от таких, как я.

- Я, несомненно, герой, - довольно кивнул Эндерс, - но ты же понимаешь, что Браги внутри меня – это не ваше с Митчем проклятие, он не требует от меня каких-то усилий, мне не надо ни от чего отказываться. Бог внутри меня – это та сила, к которой я могу обратиться в любой момент, и я не делаю этого лишь потому, что никто из моей семьи не хочет открытия тайны. Но было бы глупо возводить себя на пьедестал только за то, что я побеседовал с несколькими полезными людьми.

- Ты мог послать меня с моей затеей, - напомнил англичанин.

Мог бы, мысленно согласился Эндерс. И не мог – поскольку он готов был быть мудаком в глазах кого угодно, но не тех, кто был чудовищем, но прикладывал столько усилий, чтобы избавиться от этого.

Все испортило опять сообщение (какого хрена?! Эндерс уже начинал ненавидеть все тексты, приходящие на телефон!). Вернее, их было два, первое упало еще днем, в нем содержалось приглашение на какую-то костюмированную вечеринку, но киви его проигнорировал: у него было достаточно забот, чтобы ходить на пустые тусовки, которые не несут полезных знакомств. Но второе объясняло первое и, судя по всему, вынуждало принять приглашение.

«Отец вернулся», - писал Майк.

- Что это значит? – заинтересовался Митчелл.

- Ну… видимо, у нас все-таки есть шанс помириться с братьями, - ответил Эндерс. – Уж если что-то и может нас объединить, помимо войны с Колином, так это желание набить морду нашему папочке.

---

Дубль. ЗЭ. Глава 44. Против истории

Он все решил за несколько мгновений, пока близнецы приближались. Раз люк никто так и не открыл, значит, пока гоблинов рядом нет. К сожалению, это не значит, что никто из них не появится, а отряд не может просто все оставить на волю случая – им необходимо либо убедиться в безопасности пещеры, либо отыскать другое место. Значит, надо разобраться, насколько в этом им могут помочь остроухие.

- Вам знакомы эти места? – спросил Торин, не очень надеясь на удачу, но вдруг они вспомнят, что бродили где-то тут, когда спасали их мать или преследовали гоблинов, и могут что-то предложить.

- Нет, - предсказуемо покачал головой один из парней. – Но наверняка у гоблинов немало входов в горах, к сожалению, вряд ли они пользовались лишь тем, возле которого их догнали мы. Но мы можем попробовать проверить окрестности, далеко, наверное, не стоит уходить, но нам нужно знать, где мы, так?

- Думаешь, это поможет?

- Мы не так разбираемся в горах, как вы, но убедиться в том, есть ли кто-то рядом или нет, можем, - уверил его остроухий. – Если поблизости есть более удобное место, где можно держать оборону, мы его найдем.

- Да, более удобное, - ухватился за эту мысль Дубощит. – А еще те, где может находиться второй проход.

Когда он вспоминал все устройства люков и механизмов, то припомнил наконец кое-что очень важное. Гномы строили именно так: рядом с тоннелем для груза делали обычную лестницу, по которой могли спуститься грузчики, чтобы уже внизу поправить мешки и тюки, может быть, что-то перегрузить для удобства. Иногда проход был из той же пещеры, иногда – где-то неподалеку. Итак, если этот механизм строил все-таки подгорный народ, то рядом может находиться еще один ход, о котором могут не знать даже сами гоблины. А если и знают… В любом случае, это надо проверять: либо чтобы проще было отразить нападение, либо чтобы двинуться на врага самим.

Наконец, пока это казалось наиболее разумным и удобным, чем искать в ночи другое место или спать под дождем и ветром. Это был шанс избежать всех неприятностей и все-таки переночевать сегодня в тепле.

Если им повезет…

- Фили, Кили, Нори, Бофур! – позвал Торин, сосредоточившись на цели. – Пойдете с эльфами. Фили и Нори с господином Эл…

- Элладаном, - подсказал тот, на кого посмотрел Дубощит.

- Да, а Кили и Бофур – с Элрохиром, - продолжил Король-под-Горой. – Одни севернее, другие – южнее, проверьте все ближайшие пещеры. Нужно найти механизм, который запускает здесь платформы в полу и открывает проход по лестнице вниз – так что это место должно быть где-то совсем рядом. Возможно, все заросло и отыскать получится не сразу, проход может быть довольно узок и незаметен. И будьте осторожны, гоблины могут находиться поблизости, ожидать свою добычу!

Его немедленно послушались, и Торин смог сосредоточиться на тех, кто остался – им надо быть готовыми, если враги нападут немедленно, вдруг тот неизвестный гоблин-дежурный наконец обнаружит гостей в пещере?

- Бомбур, собери все вещи, Ори, помоги ему! – перешел к распоряжениям лидер. – Дори, Бифур, Оин, Глоин проверьте ту часть пещеры, там есть возможность удержаться? Если да, оставайтесь там, может быть, здесь есть подъемник. Балин, Двалин, нам лучше держать удар здесь. Мистер Бэггинс, Аврора – вам лучше подождать тут, позади нас, и постарайтесь не поскользнуться.

Последнее он добавил, глядя исключительно на хоббита, чтобы не было сомнений, к кому относятся эти слова. Тот выглядел более чем жалко, хлюпая носом, но покорно переходя куда-то за спины гномов.

Торин не мог быть честен с собой до конца: возможно, девушка выглядела не менее жалко, ведь вода с нее текла рекой, Аврора пыталась укутаться в плащ, потирала плечи, ее глаза были красными от слез… И, тем не менее, Дубощит считал, что она выглядит достойно, она старается держать себя гордо и смело.

Ждать, однако, не пришлось долго. В тот момент, когда Глоин и Дори сообщили, что по другую сторону пещеры есть только очень узкая полоска, где тяжело стоять, вернулись два небольших отряда, отправленные Торином. У Кили и его спутников ничего не вышло, зато его старший брат был более удачлив – необходимая пещера, довольно скрытая и небольшая, была расположена неподалеку.

Несмотря на то, что ее почти полностью засыпало камнями, гномы не пропустили нужное помещение, поскольку знали, что искать, и эльф (Дубощит снова позабыл, кто из братьев кто) оказался не лишним: едва гномы немного растащили камни, как остроухий нырнул в проход и, пока Фили и Нори искали механизмы, остроухий прошел по коридору ниже, обнаружил, что там никого нет – возможно, гоблины появятся позже, выждав время, когда будет поздно и любой, кто решил укрыться в этой пещере, наконец уснет.

- А что с платформами? – уточнил Торин.

- Рычаги все там, - уверил Нори, - и все исправно работают. Но механизм такой, что ниже точно есть еще одни рычаги.

- Хорошо, - кивнул Дубощит, наконец принимая решение. – Нори, заблокируй все, чтобы не могли больше взломать, как я понимаю, в этом случае рычаги внизу тоже должны дать сбой, не так ли?

- Точно, - подтвердил тот.

- Прекрасно, ловушка перестанет работать, и мы, и другие путники будут в безопасности. После этого отправимся через тот ход, который ведет вниз, надо будет отыскать место поспокойнее, там отдохнем пару часов – этого достаточно, даже если нас кто-то увидит, то им понадобится много времени, чтобы понять, отчего не работает механизм и броситься искать возможных виновников этого. Всем все ясно?

Ответом стали молчаливые кивки, а Нори тут же пошел блокировать все рычаги, прихватив с собой Бофура.

- Тогда Элладан и Элрохир идут впереди! – перешел к порядку движения Торин, для чего пришлось подавить собственное желание встретить возможного врага лицом к лицу. – Но только для разведки, если что-то слышите – возвращаетесь назад!

Молодые эльфы не возразили, чуть поклонились, принимая план и отдали часть вещей другим – значит, хорошо осознавали, что идут на разведку налегке.

- Аврору и хоббита – в центр отряда, - продолжил распоряжаться Дубощит. – Ряд по трое, идем медленно, внимательно следить за всеми знаками на стенах, нам нужно отыскать хорошее укрытие, где можно отдохнуть.

Ему подчинились немедленно, они только недолго шли по двое – там, где коридор сужался, все остальное время двигались так, как сказал Подгорный король: эльфы были впереди, их слух позволял им заранее обнаружить врага, но пока никого не было, гномы шли на приличном расстоянии, старались не очень шуметь.

Необходимое помещение тоже пытались высмотреть, но первое время это было невозможно, не было никаких ответвлений от основного коридора, все они начинались несколькими ярусами ниже. К счастью, гоблины и вправду не торопились – то ли не знали о том, что в их пещере есть добыча, то ли не торопились с этим, – что дало возможность отряду спуститься достаточно низко.

- Эй, сюда! – остановил их Глоин.

Теперь и Торин заметил уже затертый на стене знак – в этом месте был еще один рычаг, открывающий проход в соседний коридор. Судя по тому, как тут было пыльно на двери и как затерт знак, гоблины об этом не знали* – таким нельзя не воспользоваться!

Гномы как раз смогли открыть проход в тот момент, когда вернулся один из эльфов, взволнованный тем, что они не слышат сзади шагов отряда.

- Зови своего брата, - насколько мог тихо проговорил Торин.

- Нам не стоит проверить, как далеко отсюда гоблины? – засомневался остроухий. – Они могут после появиться…

- Они не найдут этот проход, - возразил Дубощит. – Мы отправимся другой дорогой и обойдем город гоблинов. Кхазад-Дум довольно далеко отсюда, но его вспомогательные ходы и помещения расположены были много где вдали от главных залов. Проходы в них не были спрятаны – для нас, но другие народы не отыщут то, чего не знают. Дальше мы будем в полной безопасности.

- И все же…

- Мы выставим охрану, - угадал его сомнения и отверг их гном. – Но там мы будем больше защищены, чем тут. Нас мало, мы не можем вступить в драку со всеми этим тварями сразу.

Эльф наконец кивнул, принимая план, и отправился звать своего брата. Вернулись они уже вдвоем и с известием, что гоблины направляются в эту сторону.

- Вовремя, - хмыкнул Бофур, дергая рычаг.

И дверь закрылась за всем отрядом.

---

Vous qui pleurez

Не пропадать же еще одним стихам Арамиса, тем более, что нейросеть позволяет теперь сделать все)

---

Дубль. ББ. Часть 2. Глава 20. Совет братьев

Бергербар проходил… ну скорее скучно. Главное правило – не ругаться ни по какому поводу – всеми соблюдалось строго. Поначалу Майк, правда, заметил, что Эндерс – засранец, но не так безнадежен, раз помог Экслу. Младший братишка, видимо, успел многое обдумать за бутылкой раньше, потому ни к кому из семьи претензий не имел вовсе, но ни Тай, ни Эндерс не провоцировали его на разговоры об отношениях.

Поначалу просто выпивали, говорили о чем-то совсем постороннем, потом алкоголь дал о себе знать, все обиды были полностью отпущены, общее детство и отрочество напомнили, что они все же семья – собственно, в этом и был смысл Бергербара, то есть собрания братьев (поэтому деда с ними сейчас не было).

Ну еще в начале Майк, конечно, задвинул речь о том, насколько важна их встреча, как необходимо соблюдать традиции и преодолеть все разногласия между ними. Проще всего было бы объяснить младшему брату, что не надо вести себя, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку, но Эндерс понимал, что озвучивать эту мысль – прямой путь к новой ссоре. Ладно, придется сделать вид, что дело не в обидах Эксла, а в том, что все они накосячили и теперь у них эдакое прощение друг друга.

Начало было положено, над продолжением работал алкоголь.

Девушка с предложением конкурса подошла, когда все, включая Майка, были не очень трезвы, поэтому идея поиграть пришлась по вкусу Уллю, тонкие улыбки братьев он воспринял как вызов. Для всех посторонних это выглядело забавным совпадением: простой человек не мог попасть чипсом в шляпу. Не получалось это и у других богов, разумеется. Когда бар задумывал это развлечение, то наверняка был уверен, что из присутствующих повезет, быть может, одному-двум гостям. Никто не мог предсказать, что сегодня к ним в гости явится бог игр! А делать было нечего – бар выставлял одну за другой бутылки подарочной текилы за каждый бросок Майка!

Все это, конечно, привлекло внимательные взгляды всех в баре, однако далеко не все смотрели на старшего Джонсона: на самом деле любой из богов всегда привлекал взгляды женщин – Олаф когда-то объяснял это каждому из внуков. Вот и в данный момент внимание доставалось всем братьям, однако никто из них не замечал их, слишком занятый игрой Майка. Никто, кроме Эндерса…

Сложно сказать, что на него так повлияло: то ли дело было в том, что бог поэзии скучал, то ли он делал все, чтобы не думать о Хелен – и раз рядом не было Шарлотт, нужно было заметить кого-то еще. Так или иначе, но светловолосый Джонсон решил не отказывать такому алчному и страстному взгляду незнакомки, ему было наплевать даже на то, что она была с семьей (а чего бы ему стыдиться, он не использовал на ней силы Браги, не его вина, что дамочка – вовсе не самая верная жена и мать?!). Эндерс просто отметил, что она отправилась в туалет, и, выждав пару минут, пошел туда же.

Пылко. Коротко. Быстро. Жадно.

Это то, чего хотела женщина, это было и то, к чему стремился бог, достаточно нетрезвый и расслабленный, чтобы желать всего лишь перепихона…

Черте что началось, когда Эндерс вернулся (снова выждав некоторое время после того, как его партнерша ушла). Внезапно старший и младший братья накинулись на него, Эксл, пользуясь силой Одина, удерживал бога поэзии, а Майк… насыпал ему в штаны лед из ведерка под алкоголь*.

- Какого хрена?! – Тай, кажется, ничего не знал, поэтому не сразу понял, что происходит, и только когда понял, распихал братьев.

Кое-как вытряхнув холодные кубики из джинсов, Эндерс признательно кивнул мрачному «сосуду» Хеда, который помог ему и несколько минут прикрывал, благодаря чему не пришлось выставлять все хозяйство на показ. Майк, сволочь, тем временем раздавал доставшиеся ему бесплатно бутылки текилы гостям за соседними столами, уверяя их, что это просто братская шутка, не стоит обращать внимания.

Второй из Джонсонов привык глотать обиды и делать вид, что не замечает их, он был готов и сейчас к этому, застегивая штаны и садясь за стол. И в другое время все другие поступили аналогично. Но не теперь…

- Бергербар, значит? – прошипел Тайрон, не спеша занять свое место. – Никто ни с кем не ругается, да, Майк?

- Да, - бросил тот. – Ты собираешься нарушить это правило?

- Я ли?

- Тай, не начинай, - нахмурился старший брат. – Ты прекрасно знаешь, что этот маленький засранец…

- Ничего не сделал, - прервал его темноволосый бог. – Он не сказал этой женщине ни слова, он не использовал Браги, его успех – это не его манипуляции и не задействование наших сил. Какого хрена, Майк?! Кажется, в нашей семье и вправду есть главный мудак, но это не Эндерс, это тот, кто всех поучает, сам насрав на все правила! Ты все переворачиваешь с ног на голову! А ты, Эксл, ты – капризный эгоистичный сопляк! Ты просрал свое обучение, но вместо того, чтобы поблагодарить Эндерса за восстановление в колледже, ты мстишь ему. А за что? Никто из нас, в том числе он, не виноват, что Гая – не Фригг.

- Да что с тобой такое? – Майк и вправду опешил, никогда не сталкиваясь с такой реакцией среднего брата.

- Со мной – то, чего ты никогда не знал, а я хорошо знаком. Ты годами жалел себя – и внушил эту жалость нам, но теперь я понимаю, что все это ты придумал сам. Я знаю, что такое проклятие, в отличие от тебя! И Эндерс знает, иначе не помогал бы другу… Да, блин, другу, а ты не помогаешь даже своей семье! Ты зол на всех и не даешь никому из нас строить жизнь так, как мы хотим.

- Как вы хотите?! – прищурился старший Джонсон. – А это как? Как Мишель, которую Эндерс подбил устроить бизнес с ее силами?

- О, конечно, подбил! – фыркнул Тай. – Почему опять Эндерс, Майк? Я был у него, когда эта стерва пыталась отобрать палку – почему ты не думаешь, что это ее идея? И какого черта тебе можно использовать силы Улля, а другим – нет?

- Я осторожен…

- Осторожен? Ты так называешь выигрыш всех бутылок бара?!

- Тут все уверены, что это случайность!

- А мы все достаточно взрослые, чтобы самим отвечать за свои поступки. Ах, ну кроме Эксла, который считает нормой использовать свои силы, чтобы бить морду своему же брату. Ничего не хочешь ему рассказать об осторожном привлечении богов?

- Так, довольно! У нас… Бергербар…

- Уже нет, - отрезал Тай. – Ты нарушил его правила, тебе нести ответ. А нам с Эндерсом пора! Идем?

Опешивший бог поэзии, так и не сказав ни слова, поднялся со своего места. За последние месяцы многое изменилось, он начал привыкать к тому, что на его стороне всегда есть хоть один человек – Митчелл, но чтобы Тайрон?!

- Спасибо, ледяной мальчик! – проговорил Эндерс наконец, когда они вышли из бара на улицу.

- Не ожидал, да?

- Не ожидал, - признался светловолосый бог, закуривая. – Не подумай, не потому что считал тебя несправедливым или что-то такое. Просто обычно как раз ты стараешься всех помирить.

- Ну, считай, что у всего есть свой предел, - усмехнулся Тай. – Майк повел себя как лицемер: он выставил правила Бергербара – и пошел на провокацию, использовал силы Улля в игре – и ставит в укор тебе привлечение Браги, хотя ты этого не делал. И меня окончательно доконало его указание, чего нам не следует делать…

- Ах да! – улыбнулся Эндерс. – Мы ведь только что обо всем рассказали Дон. Ну, ты знаешь – я на твоей стороне! О, Митч! Пришел спасать нас?

Вампир и вправду в этот момент приблизился к ним, тем самым меняя тему беседы: выглядел он напряженным, но не мрачным, потому легко было предположить, что с Дон все в порядке, однако ирландец ожидает чего-то нехорошего.

- А я не прав? – ответил тот, тоже закуривая. – Тогда почему вы двое тут, а не внутри бара? Что случилось?

- Примирение случилось, а потом нет, - описал Эндерс.

- Ну это могло бы быть забавным, - добавил Тай, - но морозить все – исключительно моя прерогатива, при этом я не считаю хорошей идею отмораживать кому-либо член. Иначе провел бы опыт на Майке.

- Подробности! – потребовал Митчелл.

И его тон очень ясно говорил о том, что лучше ему ничего не говорить: вампир был зол и готов был сорваться на того, кто обидел его друга.

- Да пустяки, - торопливо объявил Эндерс. – Давайте лучше отправимся ко мне, захватим по пути несколько бутылок – я настроен посильнее напиться! А, черт! Тай, я помню, тебя ждет Дон – можешь идти к ней!

- Ну я могу ей позвонить…

- Там что-то происходит, - прервал их ирландец.

- Где? – не понял бог поэзии.

- С другой стороны здания, - пояснил Митч. – Там собирается много народу, я чувствую… слышу их…

Эндерс немедленно затушил сигарету и направился за здание: это было и любопытство, и чувство того, что это все неспроста – люди не собираются возле бара, они предпочитают быть внутри здания, а не снаружи. Джон и Тай, руководствуясь теми же соображениями, последовали за ним.

- Вот дерьмо! – выдохнул совсем не поэтичный бог поэзии.

Да и было, от чего: Эксл стоял на края крыши бара, неся какую-то хрень насчет того, что девушка бросила его, что вся его семья – долбанные уроды и боги.

- Довольны? – возник позади них Майк. – Это вы его довели!

- Ну конечно, кто же еще! – буркнул Эндерс.

Тайрон только молча бросился к лестнице, Митчелл, помедлив лишь мгновение, последовал за ним. Хреново – оставаться один на один со старшим братом Эндерсу совсем не хотелось.

Майк, конечно же, немедленно вновь взялся за упреки…

- Иди нахрен! – рыкнул на него светловолосый брат. И постарался сосредоточиться на важном – а именно на том, что нужно было отвлечь толпу, которая смеялась и провоцировала Эксла на прыжок с крыши, расспрашивая, умеет ли он, как бог, летать. – Эй! Эй, слушайте меня все!

Браги был силен, ныне – сильнее обычного, так что все присутствующие послушно повернулись к нему.

- Так, опустите чертовы телефоны и посмотрите сюда! – велел бог слова, после чего толпа немедленно убрала камеры и отвлеклась от Эксла. Работало! Нужно было пользоваться этим и продолжать: – Отлично! Странный волосатый парень на крыше – это не смешно, это очень серьезная ситуация: парень буквально на грани, так что хватит его подначивать, если не хотите нести ответственность за трагедию! Вам все ясно?

Присутствующие послушно закивали.

Что ж, все идет неплохо. Вот только как поступить дальше? Эксл все еще стоит на краю крыши…

В этот момент Тай сверху крикнул, что все под контролем, а через минуту младший братец, попытавшийся что-то еще проорать насчет богов, наконец исчез. Можно было свободно выдохнуть и завершить дело.

- Ладно, шоу закончено! – объявил Браги. – Сотрите все с телефонов и запомните: ничего этого не было!

Люди без возражений принялись стирать записанное видео (а возможно, не только его, Эндерс не сообразил, когда отдавал приказ, как его можно понять), после, выбросив все это из собственной памяти тоже, разошлись по своим делам.

Майк отправился к лестнице, чтобы встретить Эксла, второй Джонсон, подождав миг, последовал за ним: благодарности от семьи он не дождется, но зато встретит Тая и Митча, сам поблагодарит их за все усилия – чтобы старший братец не считал, что он сегодня сделал хоть что-то полезное. Впрочем, как и всегда.

Продолжение - в комментариях