Дубль. ЗЭ. Глава 37. Новый путь

[Gannel]

- Девушка тоже ушла, ведь так? – обернулся лорд Элронд к Линдиру со странным напором. – Она выбрала путь с отрядом – неудивительно, они были единственными, кого она знала тут и с кем подружилась.

- Да, владыка, - подтвердил менестрель кратко.

- Это ты их предупредил! – обернулся разгневанный Саруман к Серому магу. – Как ты узнал, что мы уже тут?

Гэндальф спрятал довольную улыбку: от него, в отличие от Курунира, особенности диалога владыки с Линдиром не укрылись, значит, лорд Элронд тоже был склонен к играм, притом с главой клана. Что ж, все догадки Митрандир собирался оставить при себе, во всем прочем он лукавить не собирался.

- Я ничего не знал, - честно ответил он. – Твое прибытие осталось тайной для меня. И ты напрасно видишь всюду действия против тебя: Торин Дубощит не ладит с эльфами, он изначально не желал идти в Ривенделл – и ушел, как только представилась возможность. Все, что я сделал – это никому не мешал. И я настаиваю на том, что мы все здесь никому не вправе препятствовать, особенно если эти действия оправданы и справедливы.

- По-твоему, это значит, что надо кого-то провоцировать на глупые решения? – кипятился Белый маг, расстроенный тем, как легко его обвели вокруг пальца. – По-твоему, справедливо помочь одним, рискуя жизнями других?

- Я делаю то, что считаю нужным для спасения Средиземья, - глухо, но четко произнес Гэндальф. – Аврора выбрана была не просто так, ей известно будущее нашего мира. И она предупредила, что нас ждет страшная битва – ты можешь отрицать очевидное, однако я верю ей, поскольку на все ею сказанное указывают иные знаки. Я не стану отмахиваться от опасности, я стремлюсь подготовить нас, чтобы победить и чтобы потери в сражении были небольшими.

- Элронд, - обернулся к владыке Саруман, несколько успокаиваясь от новой идеи, - я полагаю, отряд не ушел далеко, возможно, даже не успел пересечь границу, мы могли бы постараться их остановить.

- Я не уверен, что это общее решение, - тактично заметил тот, бросив взгляд на леди Галадриэль и не дождавшись от нее подтверждения.

- Ты одобряешь это безумие?! – возмутился Белый маг.

- Нет, - холодно возразил лорд Элронд. – Я тоже опасаюсь того, что разбуженный дракон может натворить и скольким может навредить. Но не могу и не согласиться с тем, что спящий Смауг – это вечная угроза, рано или поздно, с ней надо будет разбираться и, возможно, если это сделать, все тщательно спланировав, то победа не принесет несчастий.

- Не говори мне, что у гномов может быть какой-то план!

- У гномов, возможно, нет, но он наверняка есть у Гэндальфа, - нашелся владыка. – И знания девушки в этом тоже могут помочь. Я также не стану отрицать, что во многом Митрандир прав. Мы не можем себе позволить отмахиваться от опасностей, мы рискуем, что тогда она подойдет к нашему порогу. Лучше нам быть глупцами, опасающимися тени, чем ждать, когда Тень накроет все Средиземье.

- Вот как, - протянул Саруман и перевел взгляд на владычицу.

- Ты последуешь за ними? – вместо ответа Белому магу леди Галадриэль обратилась к Гэндальфу.

- Да, - не стал отрицать тот.

- Ты прав, что помогаешь Торину Дубощиту, - наконец определилась правительница Лориэна, вызвав вздох обиды у Сарумана. – Как и все мы, я боюсь, что ваш поход разбудит неведомые нам силы. Но тайна моргульского клинка и всех проснувшихся мертвых должна быть разгадана. Если даже часть предсказаний верна, мы должны быть готовы. Мы и вправду больше не можем отрицать: что-то ужасное таится за завесой тени вдали от наших глаз, и оно не покажется. Пока нет. Но с каждым днем его сила растет.

- Пусть так, - поднялся Белый маг, стараясь оставить последнее слово за собой. – Но ты должен знать, Гэндальф, что все последствия этого похода будут на твоей совести: те жизни, которые возьмет дракон, будут твоей виной, те изменения, которые принесет в наш мир чужая девушка, тоже привнесены тобой. Ты затеял это, заранее не обсудив все с нами и не взвесив все риски – готовься поплатиться за это!

После этого Саруман наконец ушел. Лорд Элронд тоже покинул зал, но перед этим слабо улыбнулся Серому магу – и тот готов был поручиться, что владыка сейчас отправится хвалить Линдира за сообразительность: Гэндальф пребывал в уверенности, что Аврора пока не ушла, она находилась еще в Имладрисе, однако знать об этом никому не стоило – и лорд Элронд построил фразу так, чтобы подсказать ответ, сам же просто сделав вид, что он ощущает уход «провидицы». Сейчас же владыке надо было убедиться, что девушка не появится на глазах у Курунира.

Вряд ли они обманули леди Галадриэль, но она ничем не выдала этого, зато Полуэльф хорошо знал, что владычица захочет поговорить лично с Митрандиром, и давал им эту возможность. Так и вышло, оставшись наедине с Гэндальфом, леди Галадриэль снова не присела, она прошла на выступ скалы и, когда волшебник подошел следом за ней, тихо произнесла:

- Ты должен быть осторожен.

- Да, - пробормотал тот, занятый уже мыслями о том, следует ли ему идти к Авроре (которая вряд ли хочет его видеть) или сразу отправляться в путь, чтобы догнать гномов (которые могут посчитать его появление так скоро за плохой знак). В любом случае ему надо было бы торопиться…

- Митрандир, - остановила его эльфийка. – Почему полурослик?

От этого вопроса Гэндальф замер, поскольку он так часто последнее время сам задавался им. Почему хоббит? Почему именно мистер Бэггинс? Есть ли что-то вроде предчувствия, что маленький полурослик может и должен участвовать в этой истории? Ведь отчасти это подтвердила и Аврора. Или странное чувство юмора сыграло на этот раз злую шутку не только с Бильбо, но и с самим волшебником, заставив его поддаться мысли и посмотреть, как маленький сельский житель будет бороться с драконом? Или не стоит забывать о все том же запахе и умении двигаться бесшумно – это ведь и вправду преимущества хоббитов?

И все-таки было кое-что еще, что только теперь, когда владычица задала вопрос, начало складываться в слова. Во многом – и это тоже забавно – вопреки его собственным недавним словам о подготовке к борьбе, о противостоянии армий, о необходимости силой выступить против силы.

- Я не знаю, - проговорил Гэндальф медленно, но веря, что леди Галадриэль поймет его, она единственная, кто могла понять, как можно бороться не умениями владеть оружием и не числом армии. – Саруман верит, что только лишь великая сила способна обуздать зло, но мне открылось иное. Я понял, что разные мелочи... житейские деяния простого люда помогают сдерживать тьму. Обыкновенная любовь и доброта.

Владычица промолчала, только чуть заметно одобрительно кивнула – да, она понимала то, что пытался объяснить Митрандир.

- Почему Бильбо Бэггинс? – продолжил маг, ободренный и позволяя себе признаться в том, чего старался долгое время не замечать. – Наверное потому что мне страшно, и он придает мне смелости.

И понял, что и вправду нашел нужные слова, чтобы объяснить свой выбор и леди Галадриэль, и самому себе: он хорошо знал, каким гигантским и сильным может быть Зло, как тяжело с ним бороться, как часто оно побеждает, охватывает огромные земли, сколько боли и смерти оно несет – но когда он видел простые уютные сады и норы хоббитов, он знал, что это то, за что стоит бороться, знал, что даже полурослики не отступят, не позволят просто так себя поработить. Воины всегда возьмут в руки оружие, всегда выступят на борьбу – это привычно для них, это их ремесло. Совсем иное дело, когда в этот бой вступают те, кто никогда не сражается, кому чуждо оружие.

Любая армия бесполезна, если в ней нет чувств, если она не борется за то, что идет от самого их сердца, и самый сильный воин нуждается в напоминании о том, ради чего он бьется. Хоббит был таким напоминанием для могущественного истари и воина – он идет на это ради того, чтобы на земле по-прежнему цвели сады и босоногие дети весело бегали на ярмарку или играть на лугу…

Продолжение - в комментариях

Comments

[Gannel]

***

Аврора спала где-то до полудня – девушка так и не научилась верно определять время без часов, а за свои не была уверена, за это время она их ни разу не подводила, не представляя, как узнать точное время, но, когда она проснулась, солнце было в зените. Примерно о том же говорило и ее самочувствие, путница понимала, что спала она минимум часов семь-восемь, а легла спать почти на рассвете.

Правда, если телом Аврора отдохнула, на душе скребли кошки, чувство того, что она все равно устала, не проходило, душевное полностью главенствовало, подавляло физическое, потому подняться с кровати было непросто.

Завтрак, кем-то заранее принесенный в ее комнату, уже остыл, но девушка не собиралась придираться, ей было сейчас все равно, что есть, тем более, что среди прочего тут были фрукты – а их разогревать не надо. И за завтраком, и умываясь, Аврора старалась не думать ни о чем, старательно прогоняя из головы любые тяжкие мысли, все равно ничего хорошего так и не придумывалось.

Согласиться на копию чего-то из украшений? Но ведь это не то же самое, пусть будет выполнено из тех же материалов. Может быть, это глупо, наивно и суеверно, однако девушке всегда казалось, что вещи родителей хранят на себе их тепло, а их копии будут скорее напоминать о том, что она отказалась от оригиналов…

Тогда у нее нет иного выхода, только оставаться в этом мире. Плохо ли это? Ныне казалось, что все не так и ужасно: у нее тут есть те, кого она может считать друзьями, а быт, хотя бы в некоторых городах Средиземья, вовсе не так труден. За эти дни она привыкла обходиться без телефона и банковской карты, трястись на пони, а не смотреть в окно автобуса… Так имеет ли смысл, в каком мире она будет?

Вот только выбрать место, где жить, означает не просто отыскать себе квартиру. Там, в своем мире, у нее была профессия, а следовательно, какая-то уверенность в будущем: даже лишившись одной работы, она могла устроиться на другую, ее знания и умения были ценны, а при необходимости она могла пройти переквалификацию…

А что она может здесь? Она и говорит-то с трудом на вестроне – кому нужен работник, едва изъясняющийся на «родном» языке?! О других талантах вовсе лучше промолчать – кто угодно в этом мире лучше нее умеет выращивать еду в огороде, шить одежду и петь песни в тавернах. Да что там! Наверняка она плохо годится даже на то, чтобы мыть посуду, подметать или стирать белье – местные это делают с детства, они не привычны к пылесосам и самым разным моющим машинам.

Абсурдно! Однако, не будучи белоручкой, в этом мире она все равно не может рассчитывать даже на тяжелую работу. А все места выше давно разобраны, никто не пустит ее куда-то в королевские архивы.

Первое время, конечно, она сможет жить на «троллье» золото, но после, чтобы выжить, ей придется продать те ценности, которые у нее имеются, только так она сможет получить жилье и еду. И к чему тогда цепляться за украшения, которые ей придется отдать, пусть уже не магам, а торговцу?

Торин, правда, несколько раз дал понять – ей будут рады в восстановленном Эреборе, ее не оставят без помощи. Но что ей делать среди гномов? Это вроде предложения жить в метро, то есть где-то в подземелье, пусть и в красивом камне, но без света. Да и вряд ли приглашение Дубощита означает, что можно всю жизнь прожить на золото гномов, а уж в чем Аврора точно бесполезна, так это в добывании камней и руды! Жить под горой ей будет некомфортно, пользы гномам она не принесет – так что ей там делать?

Она явилась сюда как «провидица», но все ее знания об этом мире довольно сомнительны, да и то, что она знает, относится в основном или к походу на Эребор, или к истории Братства Кольца. Первый будет завершен вскоре, Аврора уже рассказала большую часть того, что о нем знала, второй же будет очень не скоро, что толку в этой информации? Кто же знал, что ей надо было любое «предсказание» продавать, а не просто рассказывать! А с Гэндальфа еще и потребовать оплату за рассказ о том, что будет через шесть десятков лет – вот где придется раскошелиться!

Можно, правда, предположить, что Торин будет настолько щедр, что позволит ей жить не в бедности в Эреборе, благодарный за возвращение дома, пусть он уже и вручил целый мешочек с золотом. Вот только Аврора не считала себя вправе жить за чужой счет, в привычной ей картине мира даже замужество ничего не меняло… А ни за кого из гномов она замуж не собиралась!

Одно она знала точно – показывать ценности родителей кому-либо она не хочет, иначе у нее их отберут, не считаясь с ее желаниями, странно, что при всей своей решительности Гэндальф еще не сделал этого! Так что, по меньшей мере до того момента, когда она определится, что ей делать, Аврора не покажет украшения никому. И неважно, что эта вещь не ее мира, девушка не представляет, как так случилось, но ведь случилось, а значит, теперь это ее собственность, и лишь ей решать, что с этим делать.

Еще она знала, что идти с гномами не стоит. Ну то есть как знала? Все то же сомнение, зародившееся накануне, продолжало в ней быть, нашептывало про пресловутые неслучайные случайности. Однако ее появлению не будет рад никто из гномов – им ведь ее тащить через горы и отбивать от гоблинов! Да и сама она не хотела приключений, даже воображать не хотела гигантских пауков…

Ее до сих пор не навещали, хотя Аврора ожидала, что к ней явится Гэндальф – попытается выяснить, что у нее есть среди вещей, потому девушка попыталась настроиться на то, чтобы дать возможный отпор. И даже если придет лорд Элронд, отступать она не станет, напротив, владыка кажется чело… эльфом рассудительным и при этом чутким, не склонным к тому, чтобы давить на всех вокруг и действовать по своему усмотрению. Однако путница настроилась на любого гостя.

[Gannel]

Тем неожиданнее было появление в ее комнате, примерно спустя час после ее пробуждения, близнецов. Зато это немедленно подняло настроение – оба молодых эльфа светло улыбались, заражая этим всех вокруг.

- Гномы ушли, - объявил очевидное один из братьев (кажется, Элрохир, Аврора отметила его манеру заводить локон волос за ухо).

- А какие у тебя планы? – добавил второй, видимо, Элладан.

- Если бы я знала! Я вообще больше ничего не могу спланировать в своей жизни, даже на один день вперед! – буркнула Аврора на родном языке и добавила на вестроне простое: - Я не знаю.

- Выбор всегда за тобой. Но… Мы должны тебя предупредить, - вновь заговорил, вроде бы, Элрохир.

- О Белом маге? – угадала девушка. – Вы говорили…

- Он уже тут, - прервал ее тот же эльф.

- Как он быстро!

- Вероятно, он направлялся в эти края, - поделился вероятный Элрохир, - кажется, он упоминал, что ощутил твое появление в Шире – возможно, он желал лично проверить, что происходит.

- Настойчивый старикан, - на родном языке фыркнула Аврора и перешла на вестрон: - Какой он… твердый.

- Ага, упрямый, и это опасно для тебя, - продолжал ее собеседник, - мы по-прежнему не знаем, как он поступит с тобой, знаем только, что он настроен против тебя. Правда, ему сказали, что ты ушла с отрядом гномов.

- А почему это опасно, если я ушла, Эл..?

- Элрохир, - представился первый брат, подтвердив ее наблюдения. – Пока Саруман не покинул Имладрис, а значит, может тебя увидеть.

- Я должна сидеть тут? – предположила Аврора.

- Так лучше, - согласился Элладан (вроде бы он, братья пока не перемещались по комнате, можно предположить, что второй близнец носил именно это имя). – Но, на самом деле, он в силах тебя ощутить тут, поэтому нам хорошо бы уехать. Так что, если ты хочешь догнать Торина, мы поможем.

- Догнать?

- Отряд Дубощита идет пешком, - видимо, Элрохир решил, что ей непонятно значение слова, - верхом мы быстрее доберемся до перевала, и ты сможешь дальше пойти вместе с отрядом гномов. Мы не знаем точный маршрут, однако тут не так много возможностей перейти Мглистые горы, мы успеем проверить их все.

- Не подумай, что тебе тут не рады, - присоединился к брату Элладан. – Но пока Саруман здесь, тебе лучше быть в стороне от Долины. Мы не выгоняем тебя, ты не обязана ехать с гномами, но на несколько дней нам стоит покинуть Имладрис, можем пока отправиться на прогулку или охоту. Если ты где-то хочешь побывать, скажи, мы поедем туда. Это ненадолго, скорее всего.

Аврора не представляла, что ответить, она не могла придумать, как ей жить, не то, что куда поехать, она в растерянности оглядела комнату и свои вещи, и это действие близнецы расценили по-своему.

- Конечно, тебе надо собраться, - кивнул Элладан. – Тебя никто не преследует, ты не должна убегать немедленно, не волнуйся! Конечно, ты не собиралась в путь, у тебя нет нужной одежды и оружия. Скажи нам, что тебе необходимо, мы поможем. Или можешь попросить горничную…

- Ти… Ту…

- Туивлос, - тихо посмеялся Элрохир над попыткой Авроры выговорить непривычное для нее (и потому уже почти забытое) имя служанки. – Нам тоже непросто произносить чужие имена, хотя твое нам кажется почти привычным. Скажешь, что оно означает? В нем есть схожесть с нашей сестрой?

Вот девушка и убедилась, что все-таки у эльфов прислуга – не безымянные существа второго сорта, даже принцы прекрасно осведомлены, как кого зовут, и утруждают свою память, чтобы держать в ней эту информацию. Братья определенно нравились ей все больше, как жалко, что в каноне о них почти ничего нет, она была бы не против сделать им подарок, рассказав что-то об их судьбе!

- Арвен… Аврора, - проговорила «провидица». – Да… наверное, похоже, но… означает оно другое, это – когда солнце встает.

- Заря, - подсказал Элладан. – На нашем языке это будет Амрун. Пожалуй, тебе подходит, ты умеешь согреть своим светом всех вокруг. И я это говорю, как эльф, а мы больше любим свет луны.

- Но свет солнца, особенно на рассвете, очень красив, - добавил Элрохир. – И когда-нибудь ты непременно сможешь полюбоваться зарей тут.

- Да, когда-нибудь, - пробормотала Аврора, думая, как лучше поступить.

Хотя, а как тут поступишь? Выбора ей почти не предлагают, из Ривенделла надо уезжать хотя бы ненадолго. Идея идти с гномами, правда, по-прежнему не казалась привлекательной, зато, подумалось девушке, можно их догнать, чтобы сказать Торину то, что она не успела – о тех же пауках, о том, что нельзя сходить с тропы в эльфийском лесу и о других деталях, которые сможет припомнить.

А еще… это была возможность отложить решение.

Девушка понимала, что оттягивает неизбежное, но снова и снова поддавалась этому желанию сказать себе: «Я подумаю об этом завтра». Сейчас она говорит себе, что завтра подумает, просить ли сделать копию драгоценности или придумывать себе место, где она могла бы поселиться…

- Я не знаю, куда ехать, - попыталась она объяснить братьям. – Я не хочу уезжать далеко и… долго. Но, может быть, это нужно?

- Может быть, - согласился Элрохир. – Давай поступим так. Мы с Туивлос соберем тебе все необходимое для нескольких дней пути, а потом ты решишь, как лучше, хорошо? Назад повернуть всегда проще, не так ли?

- Да, это… это хорошее решение, спасибо!

- В путешествие ты предпочитаешь надевать штаны, как гномки, верно? – подхватил Элладан. – Что еще?

- Я не хочу брать чужое, - замялась Аврора.

- Ты не права, - возразил все тот же из близнецов. – У тебя есть вещи на память о хоббитах и гномах, так? Будет справедливо взять что-то от эльфов, разве нет?

Больше возражать девушка не стала.

В итоге рюкзак был заново перебран: к двум, уже опять чистым, комплектам белья добавился еще один, от эльфов, представлявший собой короткую сорочку и что-то вроде шортиков; порванная футболка была пущена на тряпки, а ее место заняли две рубашки, к которым добавились штаны (довольно удобные, как она успела проверить, но пока девушка надела свои, а эти просто убрала); из собственных вещей остались также шаль, платье, заколки и балетки. Разумеется, забрала с собой Аврора и шкатулку с украшениями, паспорт, кошелек и ключи от квартиры, как привычные для себя ценности.

Кое-как пришлось констатировать и потери: пачка линз и раствор для них уменьшились, так скоро придется обходиться только очками, из косметики тоже почти ничего не осталось, счастье еще, что пока аптечка не пригодилась. Правда, Туивлос пришла на помощь, предложив путнице некоторую замену косметики, по крайней мере, как поняла Аврора, ей вручили что-то вроде зубного порошка, а также подобие крема, какой-то бальзам и столько чистой ткани, сколько девушка готова была унести.

Ну и самыми удачными приобретениями стали мягкие кожаные ботинки, напоминающие мокасины, а также что-то вроде кафтана – верхней одежды, кажется, из шерсти, достаточно теплой, чтобы не бояться ветров, но довольно тонкой, чтобы не мучиться от жары. В итоге собственный свитер тоже перекочевал в рюкзак, а сапоги и куртку девушка решила оставить в Ривенделле: если через несколько дней она вернется, незачем таскать их за собой, а если по каким-то причинам больше не окажется в Долине – что ж, порядком потрепанные дорогой вещи не так и значимы, приобретет дома новые.

В завершение ей был предложен дорожный плащ, а еще братья хотели заставить выбрать что-то из оружия – плащ Аврора приняла, понимая, что, особенно в отсутствие куртки с капюшоном, это отличная вещь, а от оружия отказалась: если очень нужно, она пустит в дело подаренные ножи, но она и с ними-то едва управляется, куда ей другое?!

Покинуть Имладрис им удалось после обеда, а, по меркам хоббитов, наверное, и вовсе после второго обеда, но, несмотря на поздний час, решили, что ночевать в Долине не станут, видимо, эльфы все-таки получили приказ от отца уберечь «провидицу» от Сарумана, потому близнецы готовы были выступить даже в ночи, стремясь увезти Аврору подальше от внимательного взгляда Белого мага.

Девушка сидела на этот раз на лошади, потому чувствовала себя вновь не очень уютно, тем более, что передвигались они по горным дорогам, но братья, заметив ее неуверенность, не пускали коней даже рысью, животные шли шагом. Это позволило Авроре ненадолго остановиться на какой-то вершине до того, как они покинули Ривенделл, и бросить последний взгляд на Долину внизу… на этот раз не удержав восхищенного вздоха: Имладрис был прекрасен, он был совершенен и как идеальная картина, и как реальное создание нечеловеческих рук, он дарил отдых и внушал чувство спокойствия, уверенность в том, что все задуманное непременно сложится самым лучшим образом.

- Тебе всегда тут будут рады, - повторил один из близнецов. – Ты не принадлежишь нашему миру, но ты можешь стать его частью.